Повестка для Коморовского: Польша в «хвосте» геополитических изменений

6 августа исполнилось четыре года каденции президента Польши Бронислава Коморовского. Спустя год ему предстоит снова пройти через выборы. На сегодня, судя по социологическим опросам, Коморовский – самый популярный политик в стране, остальные отстают от него на десятки процентов. Но что это означает в действительности – интеллектуальное и моральное превосходство президента или ошеломляющую бездарность современной варшавской элиты, на фоне которой достаточно не быть замаранным в скандалах, чтобы получить доверие поляков?

Хозяином Бельведера граф Бронислав Мария Коморовский стал «благодаря» трагедии с правительственным самолётом в апреле 2010 года под Смоленском. Его избрание не было простым, он выдержал серьёзную конкуренцию с братом покойного президента, Ярославом Качиньским. Российская тема тогда стала важным элементом избирательной кампании в Польше. Коморовский, глава польского Сейма, на фоне близнецов выглядел адекватным и рассудительным политиком. В ходе выборов он говорил так: «Теоретически Ярослав Качиньский, может, избавился от своих ксенофобских черт и взглядов, но на практике я в этом сомневаюсь… Если Качиньский считает, что все забыли о его русофобском отношении и о том, как много плохого он сделал для отношений Польши и России, то, значит, у нас различные точки зрения. Я считаю, что у поляков более долгая память, чем избирательная кампания. Кроме того, что лидер партии «Право и Справедливость» (PiS) говорит, важнейшее значение имеет и то, что он делает. Интересно, действительно ли он захочет сейчас включиться в процесс российско-польского примирения». Некоторые российские эксперты в этой связи излучали оптимизм – теперь отношения между Варшавой и Москвой уж точно наладятся.

Спустя четыре года оказалось, что нет. Польский президент оказался в авангарде тех, кто вслед за США требует наказать Россию. В чём причина такого резкого разворота? Ведь на уровне непосредственно польско-российского сотрудничества каких-то заметных провалов не было. Более того, два года назад обе страны подписали соглашение о малом приграничном передвижении между польскими воеводствами и российской Калининградской областью. И оно работает – если в августе 2012 года режимом МПП воспользовалось 36 человек, то в декабре 2013 года (это самые высокие цифры) – 184 426. Визиты россиян в соседнюю страну за продовольственными товарами и с туристическими целями заметно оживили экономику воеводств, а поляки полюбили заправляться дешёвым бензином на калининградских бензозаправках. Эту ситуацию не изменила даже напряжённость на государственном уровне из-за событий на Украине.

Косвенно свет на изменение поведения Коморовского проливает интервью The Economist президента США Барака Обамы. Лидер «свободного мира» заявил в нём, вспоминая «перезагрузку» отношений между Вашингтоном и Москвой во время президентства Дмитрия Медведева, что «тогда между нашими странами были очень продуктивные взаимоотношения, мы сделали много того, что нужно было сделать». Напомним годы правления Медведева – с 2008 по 2012. Учитывая протекторатный характер Варшавы, её следование в фарватере США и обслуживание американских интересов, вряд ли стоит удивляться, что тогда часть польской элиты тоже сделала ставку на «перезагрузку». Соответственно, когда в Москве власть сменилась и «медовый месяц» с президентом от Демократической партии закончился, Варшава тут же «переобулась» вместе с Вашингтоном. Безусловно, Коморовский может поставить себе в заслугу приезд Обамы в страну в июне этого года на празднование 25-летия создания III Республики, который даже заявил, что «Польша никогда не будет одна» и как союзник США и член НАТО может чувствовать себя в безопасности. Однако, судя по всему, следующим главой Белого дома станет кандидат от Республиканской партии. Представители этой силы подают сигналы российским политикам о готовности отказаться от конфронтации и выйти на нормальное развитие отношений. Так что Москва с Вашингтоном спустя полтора года договорятся. Где окажется тогда Варшава? Это, во-первых.

Во-вторых, как бы ни хотели иные варшавские либеральные историки принизить значение «немецкого фактора» в определении будущего Польши, он остаётся. Проблемой является не столько его весомость, сколько разновекторные трансформации, которые ныне переживает Германия. Было бы неоправданным говорить об отрыве Берлина от ориентации на «евроатлантизм». Но нельзя замалчивать и другие тенденции. По мнению политолога Клауса Бахманна, преподающего в Университете Вроцлава, в немецком обществе всё чаще слышны мнения, что Германия должна быть «между Востоком и Западом». После присоединения Крыма к России пресса Германии опубликовала опросы, которые показывают, что многие немцы хотели бы больше укреплять сотрудничество с Китаем, чем с США. Иначе говоря, Берлин должен вести переговоры между двумя блоками, а не чувствовать себя важной частью одной из них. Фактически, это запрос на формирование концепции «евразийства с немецким акцентом». Такое альтернативное «евразийство» создаёт множество вызовов для Москвы, которая сама эксплуатирует данную идею на постсоветском пространстве. Однако вдвойне оно опасно для Польши, которой придётся отвечать уже сразу на два проекта, вместо одного, российского, как ранее.

Насколько способна адекватно отреагировать польская внешнеполитическая мысль? Член правления Польского общества геополитиков, историк из университета Жешува Анджей Запаловский, говоря о значимом для Варшавы «восточном направлении», констатирует следующее. Сразу после 1989 года для элиты была важна хотя бы частично независимая внешняя политика. Затем её сменила борьба «новой» прозападной команды с постсоветским министерством иностранных дел. И те, и другие не видели Польшу даже «ограниченным игроком» в Центральной Европе. В конце 1990-х прозападная команда одержала победу. Сегодня мы видим, как многие политики, которые трубят о необходимости помощи странам, возникшим на руинах I Республики, не видят свой оппортунизм и даже борются против польских интересов на Востоке. Так, белорусская оппозиция, которую поддерживает Варшава, является доктринально антипольской, не говоря уже о крайних националистах, захвативших власть в Литве и на Украине. Такое поведение Варшавы, считает эксперт, выгодно США и Германии, которые на Востоке преследуют собственные интересы. Коли так, то в следующую избирательную президентскую кампанию конкуренция польских политиков может означать лишь выбор между следованием в русле Вашингтона или Берлина. Не исключено, что для Москвы может оказаться выгодным победа сторонников нового «американского проекта», уже ориентированного на Россию, ведь он неизбежно вступит в схватку с «евразийством с немецким акцентом». Как бы президенту Коморовскому не пришлось изменить своим взглядам в очередной раз.