Похоже, что шансы министра иностранных дел Польши Радослава Сикорского занять место верховного комиссара Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности (вскоре его оставляет британка Кэтрин Эштон) приблизились к нулю. На прошедшем на днях саммите ЕС в принципе не было принято решений о назначениях лидеров глав институтов на 2014-2019 годы. Они отложены до следующей встречи глав государств в конце августа, заявил председатель Европейского совета Херман Ван Ромпей. «В последние дни я проводил активные консультации с главами государств ЕС и должен констатировать, что мы пока не готовы принять пакетное решение по назначениям на ключевые посты», - отметил Ромпей.
Однако понятно, что не он сейчас руководит процессом согласования. Предложение утвердить еврокомиссаров единым списком выдвинула канцлер Германии Ангела Меркель, а за подбор кандидатов отвечает избранный президент Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер. Свою роль сыграли и события на Украине, вызвавшие ответную реакцию Брюсселя, европейских стран, США и России. Сложившаяся геополитическая конфигурация заставила внести серьезные коррективы в планы европейских «локомотивов», что не могло не отразиться на их кадровых предпочтениях. Если ранее глава польского дипломатического ведомства считался проходной фигурой для перемещения на уровень ЕС, то после «операции» Варшавы на Украине, которая резко повысила градус «политической русофобии», спровоцировала усиление давления Вашингтона на Европу, наконец, обвалила смысл и значение многолетней программы «Восточное партнерство», потенциал Сикорского начал улетучиваться. Помимо того, по министру был нанесен удар в собственной стране после публичного обнародования его разговоров в ресторане «Сова и Друзья», где он дал нелицеприятные оценки британскому премьеру Дэвиду Камерону и в целом польско-американским отношениям. Как фиксирует Центр изучения общественного мнения Польши, если в июне главе МИД доверяло 50% респондентов, то в июле – всего 35%. Такое падение рейтинга польские социологи квалифицировали как «огромное». В этой ситуации доверять Сикорскому ответственный пост в ЕС значило бы для Брюсселя поощрить «хромую утку».
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 25.07.14 Архаика Варшавы заводит её в украинско-немецкий «котёл» / Станислав Стремидловский
- 10.07.14 Раздел Украины между Россией и Польшей: объединятся ли католики с православными против униатов? / Станислав Стремидловский
- 06.07.14 На измене: «кассетный скандал» разваливает польские партии / Станислав Стремидловский
- 29.06.14 Священники-униаты рвутся в зону боевых действий на Юго-Востоке Украины
Европейская пресса называет несколько претендентов на пост верховного комиссара. Каждый из них имеет свои плюсы и минусы. До недавнего времени одним из фаворитов считалась министр иностранных дел Италии Федерика Могерини. Ее кандидатуру выдвинул итальянский премьер-министр Маттео Ренци и поддерживает президент Франции Франсуа Олланд. Против нее выступают ряд стран Восточной Европы и Прибалтики, вменяя в вину Могерини «пророссийскую позицию». В случае если «староевропейцам» не удастся продавить ее кандидатуру, место Эштон, как считает El Pais, может занять болгарка Кристалина Георгиева – в качестве компромиссной фигуры. При этом испанское издание считает, что «в обстановке странной и удушливой политической атмосферы, образовавшейся в Евросоюзе, который переживает идейный и идеологический кризис, личности играют решающее значение: иногда они могут обозначить разницу». Какую?
Вернемся в 2008 год. Европейский союз готов двинуться за пределы своих границ, осталось только выбрать направление. В мае в Праге на заседании Совета ЕС на уровне министров иностранных дел Польши Сикорского и Швеции Карла Бильдта озвучивается инициатива создания «Восточного партнерства». Географически это означало смещение внимания Брюсселя в сторону центра Восточной Европы и Закавказья. Хотя предложение Варшавы и Стокгольма вполне могло быть отвергнуто, так как Берлин и страны Бенилюкса выступали против того, чтобы открыть процесс подготовки подписания Соглашения об ассоциации с одним из участников программы, Украиной, не считая ее «европейским государством». Одновременно президент Франции Николя Саркози пробивал идею создания Средиземноморского союза, который бы включил страны Северной Африки и Ближнего Востока. Но события в Закавказье, и именно агрессия Грузия против Южной Осетии и Абхазии выдвинули на передний план европейской политики концепцию польско-шведской унии. С подачи этих «северных стран» в следующие несколько лет Евросоюз начал осваивать постсоветское пространство через Украину. Ровным счетом так в XVIII веке шведский король Карл XII и его польский союзник Станислав Лещинский прорывались через эти же пространства на соединение с Османской империи, оставляя Москву в глубоком тылу.
Сегодня в авангарде операции выступила Варшава. В результате на Украине разгорелась гражданская война, а ряд ведущих стран Евросоюза испытывают к Польше большое раздражение из-за созданных ею проблем. Более того, начинает понимать, в какую авантюру ее втравил северный сосед и Прибалтика. Выступая на недавнем совещании с национальным дипломатическим корпусом президент Литвы Даля Грибаускайте охарактеризовала «Восточное партнерство» как «жернова на шее», которые препятствует тесному сближению Вильнюса со Скандинавией. На этом фоне «южное направление» приобретает знаковое значение. Кажется, что «Берлин намеревается помочь Москве обойти евросоюзные законы, чтобы создать газопровод «Южный поток», который невыгоден и Украине, и Польше, и европейскому энергетическому единству», подчеркивает Rzeczpospolita. Немцы настолько довольны своими способностями (и умением), что западного поля им мало. С кем они создадут супер-команду? Неужели могут обратиться к России? Еще год назад никто из здравомыслящих людей не отважился бы задать такой вопрос. «От задавания вопроса до создания союза дорога длинная, но нельзя игнорировать изменения, которые происходят в Германии», - заключает польское издание.
События на Ближнем Востоке, где рождается новый исламский Халифат, разваливается Украина, в сложном положении оказывается Турция, зажатая между этими двумя точками нестабильности, действительно, заставляют сегодня задаваться многими вопросами о самых невероятных союзах и смещать акценты геополитической активности. Применительно к Евросоюзу нельзя исключать того, что после неудачного выступления «северной унии» Брюссель сконцентрируется на южном фланге. В таком случае европейские страны, традиционно имевшие дело с Северной Африкой и Ближним Востоком – Франция, Германия, Италия, Испания, Греция – будут определять внешнюю линию и политику безопасности ЕС на будущее. Тогда и посмотрим, какие кадровые решения они примут в августе этого года.
Стремидловский Станислав
Комментарии читателей (0):