4 октября 2012 года Священный Синод Русской православной церкви принял определение, которое в исключительных случаях позволяет иерархам, клирикам и монашествующим выдвигаться в выборные органы власти. Этот информационный камешек уже поднял изрядную волну эмоций в СМИ и блогосфере. Кажется, многие уже представили себе ближайшее будущее в апокалиптических тонах. Примерно следующим образом. Представители духовенства стройными рядами идут в Думы всех уровней. Чиновники и бизнесмены всех калибров, из которых ранее в основном и рекрутировались парламентарии, испуганно обращаются в бегство, поверженные пасторским словом. И покорно передают священнослужителям депутатские мандаты. Возможно, многие вспомнили комедию «День выборов», в которой псевдо-батюшка навёл страх на сподручных губернатора угрозами их при жизни «отпеть, проклясть и предать анафеме».
Всеволод Чаплин и Владимир Легойда уже выступили в прессе с разъяснениями, подчеркнув, что в соответствующем синодальном определении говорится о таком праве для духовенства «лишь по соображениям крайней церковной необходимости, когда нужно противостоять раскольническим или иноконфессиональным силам». В каких случаях теоретическое право на участие в выборах может реализоваться на практике, мы ещё поговорим. А для начала ответим на более широкий вопрос – так ли уж страшно участие духовенства в выборах в принципе?
Прежде всего, в России духовные лидеры в выборах участвуют и весьма давно. Только речь идёт не о православных. Очень давнюю историю имеет участие в выборах мусульманских духовных лидеров. Можно вспомнить навскидку, как в декабре 1999 года Габдулла Галиуллин, на тот момент глава Совета улемов Духовного управления мусульман Татарстана, имам-хатыб казанской мечети «Нурулла» баллотировался в Госсовет республики от Айдаровского округа, а также в Госдуму РФ по спискам «Сталинского блока – за СССР». В марте 2009 года в выборах Народного Собрания Карачаево-Черкессии участвовало сразу три имама (Анзор Каракетов, Ахмат Биджиев и Муратби Лайпанов). Имамы мечетей неоднократно выдвигались в депутаты на муниципальных выборах в Ингушетии. В марте 2011 года в Саратовскую городскую Думу баллотировался Бердагали-хазрат Нуржанов, имам местной мечети. Список можно продолжить.
Поэтому опасливые высказывания на интернет-форумах о том, что «вслед за батюшками в депутаты пойдут имамы» смотрятся забавно – последние на выборы и так выходят уже давно.
В выборах на местах участвуют и духовные лица других конфессий. Скажем, в марте 2012 года в Самарской области мэром Тольятти избран основатель протестантской церкви «Живое слово» Сергей Андреев.
Участие духовенства в выборах – не новость и для стран бывшего СССР, в том числе попавшей в Евросоюз Латвии. Латвийскую первую партию (позже слившуюся с партией Латвийский путь) называли «партией священников», её председателем в 2002 году действительно был пастор лютеранской церкви Эрик Екабсон, священнослужители входили и в её избирательные списки.
Впрочем, здесь нам могут логично возразить, что все эти примеры связаны с религиозными общинами, с куда менее централизованным управлением, чем в Русской православной церкви. Да и роль духовных лидеров там во многом отличается.
Отметим важную закономерность. Для религиозной организации выдвижение её иерарха на выборную должность несёт больше рисков, чем бонусов. Та же православная церковь сотрудничает сегодня со всеми парламентскими партиями. Выдвинуться в парламент от партии, означает связать себя с какой-то одной политической силой. То есть, ухудшить отношения с остальными. Провал кандидата от духовенства на выборах по одномандатному округу тут же будет спроецирован на саму церковь – это посчитают признаком её низкого влияния в обществе. Тем более, что у очень близких к церкви людей уже был опыт участия в неудачных предвыборных кампаниях. Например, на парламентских выборах 2003 года в первую тройку списка Народной партии РФ входил Николай Державин, референт Патриарха Московского и всея Руси. Итог тех выборов для НПРФ – лишь 1,18% голосов. Опыт участия в выборах в России мусульманских духовных лиц и исламских партий, кстати, тоже не намного удачнее.
Наконец, посмотрите любые экспертные опросы о самых влиятельных лицах регионального уровня. Почти всегда там на первых местах функционеры исполнительной власти, а также главы ключевых для области предприятий и корпораций. Реже и обычно не на первых местах – главы законодательных собраний. Иногда представители духовенства регионального уровня. А вот рядовые депутаты в этих списках встречаются крайне редко. Так что действительно влиятельному митрополиту или епископу избрание в парламент ни к чему, это скорее создаст для него проблемы. А слабый до выборов просто не дойдёт.
Для религиозных организаций выгоднее не выдвигать своих представителей во власть, а влиять на неё дистанционно. Шейх Саид Афанди Чиркейский, среди учеников которого были и члены дагестанского правительства, был куда влиятельнее любого депутата. Католическая церковь в Польше всегда оказывала большое влияние на политику и при желании могла бы половину Сейма наполнить ксендзами, но этого не делает. И не стоит считать, что в Московской Патриархии сидят «олухи царя небесного», которые этого не понимают. Если бы не понимали, не ограничили бы возможность таких выдвижений «исключительными случаями».
Кстати, а что это за случаи? Вероятно, ответ лежит в заявлении Всеволода Чаплина: «Таких ситуаций сегодня в России я не вижу». Раз протоиерей не видит таких ситуаций в нашей стране, логично предположить, что они есть за рубежом. Тогда становится понятными и слова нашумевшего синодального определения, которое видит такой исключительный случай в необходимости «противостоять раскольническим или иноконфессиональным силам, стремящимся использовать выборную власть для борьбы с Православной Церковью». Где сегодня в России выборную власть используют для борьбы с православной церковью? Пока сложно найти такие примеры. Зато их можно обнаружить за пределами страны. Например, на Украине, где и церковный раскол имел место, и «иноконфессиональные» (для православных) силы весьма влиятельны.
Поэтому самые впечатлительные из россиян зря волнуются. Видимо, случаи выдвижения православного духовенства в парламент, если и будут иметь место, то в исключительных случаях и за пределами страны.
политолог, эксперт ИА REX Михаил Нейжмаков
Нейжмаков Михаил
Комментарии читателей (0):