Массовость прошедших митингов неопасна для власти
Митинг протеста на Болотной площади в Москве, состоявшийся 10 декабря 2011 года, вызвал эйфорию у многих сторонников оппозиции. Многие эксперты также поспешили заявить о том, что «точка невозврата пройдена», а ситуация для Кремля будет только ухудшаться.
Между тем, это вовсе неочевидно. Ситуацию в России сравнивают с кануном «цветных революций» в странах СНГ. Но стоит вспомнить не только успешные, но и провалившиеся «цветные революции».
Митинг 10 декабря на Болотной площади собрал, по различным оценкам, от 25 000 (по данным ГУВД) до 100 000 участников (по заявлениям наиболее оптимистичных оппозиционеров). Независимые оценки предполагают около 50 000 участников этой акции.
Теперь давайте сравним масштаб недавнего митинга с рядом крупных акций протеста, проходивших в бывшем СССР в последние годы. 19 декабря 2010 года в Минске протестовать против итогов белорусских президентских выборов вышло около 30 000 участников. 23 февраля 2008 года в Ереване на митинги по итогам выборов главы Армении вышло около 50 000 человек. 2 ноября 2007 года в Тбилиси к зданию грузинского парламента с требованием ухода Михаила Саакашвили пришло, по различным оценкам, от 50 000 до 100 000 человек. Как видим, цифры вполне сравнимые с митингом на Болотной. Если же учесть разницу в количестве жителей каждого из упомянутых городов с российской столицей, мы увидим, что упомянутые акции были куда масштабнее недавних московских. В Минске проживает около 1,9 млн человек, в Ереване — около 1,1 млн, в Тбилиси — около 1,2 млн жителей, в то время, как в Москве — около 11,6 млн. Это значит, что масштаб акций в упомянутых постсоветских государствах таков, как если бы на митинг в Москве вышло более 180 000, более 527 000 или до 967 000 человек соответственно.
И это при том, что в упомянутых государствах акции протеста проходили вокруг фигур признанных в этой среде лидеров, а основная масса участников протеста на Болотной площади дезориентирована и на лидеров внесистемной оппозиции реагировала вяло.
Акции протеста в тех же Грузии и Армении были неплохо организованы и шли непрерывно длительное время. Тем не менее, нынешние правящие режимы в Белоруссии, Армении и Грузии пережили с тех пор несколько пиков протеста при куда худшей экономической конъюнктуре и до сих пор не только не были свергнуты, но даже не пошли на серьёзные уступки оппозиции.
Действующие власти во всех этих случаях спасала твёрдость и внутреннее единство. Как показал опыт, эффективным для правительства является готовность дать «выпустить пар» на крупнейших акциях при недопущении масштабных противоправных действий в отношении объектов-символов власти (дабы уверенность в том, что «власть слаба» не раззадорила оппозицию и окончательно не подорвала авторитет руководства страны в широких слоях населения).
Серьёзного раскола в верхних эшелонах российской власти сейчас также не наблюдается. Модные слухи о расколе между Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым так и не были подтверждены фактами. Достаточно посмотреть на кадровую политику Кремля. Большинство ключевых новых губернаторов, получивших должности в 2010-2011 годах имеют репутацию близких к Путину. В Советах компаний с госучастием, где весной — в начале лета 2011 года прошла ротация, расклад сил между группами влияния, насколько можно судить, не изменился.
Нет подходящих лидеров и в среде оппозиции. Успешные «цветные революции» обычно возглавлялись лидерами, которые покинули высшие эшелоны власти не более чем за один избирательный цикл до данных событий, чтобы сохранить влияние в верхах, необходимое для раскола власти. В рядах российской внесистемной оппозиции таких фигур нет.
Сценарий же успешных «арабских революций» предполагает более длительный кризис власти, более широкую базу протеста и более серьёзные социально-экономические проблемы. Вспомним Египет. Ситуация там длительное время. Недаром чрезвычайное положение в стране непрерывно действовало с 1981 года. Из событий последних лет можно вспомнить «хлебный кризис», сопровождавшийся массовыми манифестациями 6 апреля 2008 года. Позиции властей в стране также были далеко не прочными. Избрание Хосни Мубарака в 2005 году было достигнуто при явке всего в 23% избирателей. Уже тогда оппозиция организовывала массовые митинги с требованием его отставки. Победа правящей «Национал-демократической партии» в 2005 году произошла во многом за счёт вмешательства полиции, не пускавшей на избирательные участки сторонников «Братьев-мусульман». Дошло до того, что в городе Дамьетта против граждан, пытавшихся прорваться на избирательный участок, было применено оружие, погибли шесть человек. Поэтому контекст «арабских революций» не аналогичен ситуации в России.
Скорее всего, российские власти учтут зарубежный опыт. Идя на переговоры с организаторами акций протеста по тактическим вопросам (о возможности проведения митингов), не пойдут на уступки по стратегическим (отмена итогов выборов). Самые масштабные акции протеста по итогам парламентских выборов пройдут в декабре нынешнего года, а в январе 2012, скорее всего, серьезно пойдут на спад. Даже протестные кампании, строящиеся вокруг популярных оппозиционных лидеров при куда более серьезной организационной инфраструктуре, как правило, довольно быстро выдыхаются.
Вспомним ту же эпопею с митингами против Саакашвили в Тбилиси в 2007-2008 годах. До 100 000 участников 2 ноября 2007 года, но быстрое падение в последующие дни. К рекордным показателям ноябрьских протестов оппозиция не приблизилась даже на митинге 29 декабря того же года, накануне президентских выборов (около 30 000 участников). Новый всплеск 13-15 января 2008 года после президентских выборов (снова от 50 000 до 100 000 участников), падение — начиная с акции в день инаугурации Саакашвили 20 января 2008 года (усредненная оценка независимых наблюдателей — около 30 000 участников), затем — и вовсе перерыв в крупных митингах на весь февраль. В Армении — пик акций протеста в конце февраля — начале марта 2008 года (когда на улицы выходило около 50 000 сторонников оппозиции), затем, после отмены режима чрезвычайного положения, гораздо меньшее число участников. Так, на митинге оппозиции 20 июня 2008 года в Ереване собралось лишь 10-15 тысяч человек, на акциях в сентябре того же года — лишь около 5000.
Новых крупных акций протеста в России стоит ждать между мартовскими президентскими выборами и инаугурацией президента. Впрочем, вопрос в том, насколько они будут масштабными. Неприязнь к «партиям власти» всегда выше, чем к действующим президентам. А лидеры системной оппозиции дистанцировались от акций протеста по результатам выборов и, весьма вероятно, не изменят своей тактике и в 2012 году.
Российским властям надо опасаться не того, что на митинги протеста в Москве и ряде крупных городов выходит больше народу. Новейшая история зарубежных стран знает десятки примеров популярных лидеров, против которых организовывались акции куда многочисленнее и радикальнее. Что не мешало им подтверждать мандат доверия населения. Так, вопреки распространенному публицистическому мифу, Шарль де Голль ушёл в отставку вовсе не под давлением митингов мая 1968 года. Напротив, протесты вскоре выдохлись, а в июне того же года голлисты и их союзники разгромили оппозицию на парламентских выборах.
Власти придётся задуматься не о том, сколько на митинг в Москве выйдет её противников, а о том, как обстоят дела с её сторонниками. Для того, чтобы расширить свою базу поддержки, Путину понадобятся новые Национальные проекты. И целый комплекс действий для их реализации, осуществление которых надо будет начать ещё до президентских выборов.
эксперт ИА REX Михаил Нейжмаков
Нейжмаков Михаил
Комментарии читателей (0):