Интересную и крайне опасную трактовку досрочных выборов в Великобритании предложил военный эксперт Кон Кафлин из британской Telegraph. Он предположил, что предстоящие 4 июля выборы окажутся последними перед новой мировой войной. На этом фоне особенно двусмысленный оттенок приобретает распространенная местными СМИ информация о начале правительством кампании под подготовке к разнообразным ЧС, включая ядерные и «пандемические».
Главный тезис материала:
"Мир не был столь опасным со времен холодной войны, поэтому жизненно важно, чтобы во главе угла на предстоящих всеобщих выборах встали оборона и оснащение вооруженных сил и сил безопасности для решения предстоящих задач".
Уточняется, что прежний такой пик напряженности был связан с Карибским кризисом. И что после распада СССР подобных угроз не было. Вызовы международного терроризма объявлены «поутихшими», события 09/11 трактуются двусмысленно. С одной стороны, они как бы повлияли на глобальную безопасность, причем, не уточняется, как именно, с другой, — стрелки с них очень быстро переведены на нападение американо-британской коалиции на Ирак, которое мягко оправдывается «диктаторским» характером садамовского режима. Надо ли говорить, что о событиях в Косово и трагедии сербского населения этой автономии, а также о роли коллективного Запада в этих событиях вообще умалчивается. «Угроза», исходящая от «авторитаризма», выводится на передний план и далее эксплуатируется, применительно к альянсу России с Китаем, Ираном и КНДР. С одной стороны, автор рисует перспективы действий «автократов»:
"Начавшаяся в 2022 году российская спецоперация на Украине стала крупнейшим конфликтом в Европе со времен Второй мировой, однако стремление президента Владимира Путина воплотить в жизнь имперские амбиции Москвы сулит вполне реальную перспективу конфликта между ядерной Россией и блоком НАТО".
"Стремление Китая бросить вызов США как бесспорной мировой сверхдержаве наверняка обострит территориальные споры в Тихоокеанском регионе — особенно из-за Тайваня. Наконец, еще один потенциальный источник конфликта — решимость Ирана расширить свою сферу влияния на Ближнем Востоке".
Главное: все эти события означают, что «давнее превосходство Запада в мировых делах сталкивается с величайшей угрозой». Особенно «подкупают» две вещи – «имперские амбиции» Москвы и «территориальные споры Пекина из-за Тайваня». Оговорка по Фрейду. И Украину, и Тайвань маститый эксперт записал в западный лагерь, который доминирует в мире и призван доминировать дальше. Поэтому любые попытки изменить этот порядок, восстановив целостность России и Китая, на его взгляд, вредят лидерству англосаксов и должны «наказываться». Такой вот образчик мышления. Все, что угрожает западному доминированию, подлежит искоренению, и автор примерно показывает, каким образом это должно, на его взгляд, происходить:
"Дальнейшая военная поддержка Украины жизненно важна, если мы хотим, чтобы Киев одержал победу против России. …Вдохновленная Ираном агрессия на Ближнем Востоке уже привела к участию британских военных самолетов в операциях по защите Израиля и обезвреживанию повстанцев-хуситов в Йемене. Любые поползновения Китая в сторону вторжения на Тайвань наверняка приведут к военному ответу США, который поддержит Великобритания".
Иначе говоря, априори считается – и предпринимается попытка доказать, что условием западного господства является раздробленность незападного мира, особенно его ведущих держав. Нет, ну мы давно это знали, вся политика и даже терминология, которая там применяется, например «стратегическая двусмысленность», при которой на словах признается одно, а на деле осуществляется другое, об этом вопиет. Но все-таки эти пропагандистские спецоперации раньше прикрывались фиговым листком «демократии», «прав человека», о которых здесь ни слова. Интерес главных центров англосаксонского Запада – Вашингтона и Лондона, по Кафлину, заключается в том, чтобы держать в состоянии нарушенного суверенитета потенциальных оппонентов, контролируя часть их территории, которая используется в качестве плацдарма против метрополии. Любопытно, что точно такую же схему используют применительно и к Белоруссии: захватить приграничный район, провозгласить в его пределах марионеточную власть, по сути оттяпав этот кусок, сделав его яблоком раздора, поддерживающим напряженность и не позволяющим нормализовать ситуацию. Разве с Косово было не так? А когда те, чей суверенитет этими действиями нарушен, прибегают к мерам по его восстановлению, использовать их в качестве предлога для крупной военной провокации, ставя перед выбором: смириться со «стратегическим поражением» или столкнуться с объединенным Западом. Обсуждая ситуативную конкретику, аналитика редко прибегает к методу аналогии; между тем он напрашивается – с Аляской, например, с Техасом, с Ольстером и т.д. Но сама такая постановка вопроса - о перенесении этой практики на сам Запад – даже не обсуждается, как кощунственная. Улица всегда «должна быть» с односторонним движением. Если суммировать, то технология мирового господства, на которое Запад, по мнению, транслируемому Кафлином, имеет «априорное», если угодно «примордиальное», то есть экзистенциальное право, заключается в возможности кромсать чужие границы по своему усмотрению и в своих интересах. Разделяя – властвовать. И те же англичане продемонстрировали это, как разваливая Османскую империю, так и разделяя, уходя из Индии, собственные бывшие колониальные владения. Обсуждаемый альянс России, Китая, Ирана и КНДР потому вызывает у этой публики такое отторжение, что лишает ее возможности заниматься этим впредь. Завещал же им Збигнев Бжезинский, что в Евразии следует исключить появление силы, способной бросить вызов американской гегемонии. Однако последователи «прощелкали», и такую евразийскую консолидацию допустили; поэтому и ставится вопрос о новой мировой войне, чтобы исправить то, что Запад считает «противоестественным вывихом».
Где они упустили? Почили на лаврах навязанной миру «универсальности» демократических принципов – того самого «мира на правилах», прозевав становление цивилизационной альтернативы, о которой их предупреждал Сэмюэль Хантингтон. Стоило Востоку, преодолев разногласия и осмыслив цивилизационный принцип, провозгласить демократию и права человека не универсальной константой, а типологическим признаком конкретной цивилизации, из чего вытекает разнообразие демократических и правозащитных моделей и утрата Западом на них монополии, как все у них посыпалось. И теперь, как видим в обсуждаемой статье, подобный оксюморон отброшен в сторону, и следует призыв готовиться к войне, как единственному способу сохранить гегемонию. Маски сброшены, все предельно заострено.
Рассуждая о перспективе досрочных выборов, Кафлин явно симпатизирует консерваторам за правительственное обещание поднять военные расходы до 2,5% ВВП к концу десятилетия. Лейбористы у него доверия не вызывают. С одной стороны, Энтони Блэр неизменно поддерживал силовые авантюры Вашингтона, с другой, вернувшись к власти после его правления, тори обнаружили в бюджете Минобороны дыру размером в 38 млрд фунтов стерлингов.
"Поэтому на предстоящих выборах жизненно важно, чтобы избиратели уделили военной политике основных партий внимания не меньше, чем другим ключевым вопросам, будь то здравоохранение и образование. …Основные политические партии должны крепить оборону, — и то, как именно они намерены это делать, должно стать ключевым (!) моментом их предвыборных манифестов".
Является ли эта статья частью кампании консерваторов, учитывая тесную связь Telegraph с тем, что именуется «глубинным государством», — сложный вопрос. Маятник двухпартийного диктата качнулся в сторону либералов, поэтому альянс американских демократов с лейбористами востребован как инструмент противодействия антиглобалистской автаркии Дональда Трампа. Провозглашенный автором курс на большую войну, которой он не видит альтернативы ввиду того, что время упущено, и евразийский коллективный фронт «автократов» собрался и организовался, — это сейчас удел сугубо левацких доктрин, тесно связанных с идеологемой неотроцкистской «глобальной демократической революции». Будучи сформулированным в начале 2000-х годов экспансионистским тандемом Джорджа Буша-младшего с Кондолизой Райс, которых и поддержал вызывающий у автора противоречивые чувства Блэр, этот тренд в наши дни выходит, как говорится, на «проектную мощность». Запутавшись в этих трех идеологических соснах, Кафлин сам не замечает, как вступает в противоречие со своими же консервативными взглядами. Или, что более вероятно, просто подписывается под негласным принципом двухпартийного консенсуса. Пока на Западе вслух еще не произносят, что за провал с формированием евразийской «новой оси зла» ответственность несут правые – от Рональда Рейгана до нынешних евроскептиков. Но это только пока. Стоит правым укрепить свои позиции на предстоящих евровыборах, как эта тема несомненно будет поднята на щит новыми нацистами, которые узурпируют национальную идею, отделив ее от носителей, которых выкинут прочь, чтобы соединить ее с социальной идеей, положив в фундамент нового «крестового поход» в евразийский Хартленд. Не только с Запада, но возможно и с Востока, и наверняка – с Юга. Ведь и Гитлер называл свой режим не реакцией, а «революцией», обвиняя отрицающих это в том, что они не разобрались в скрижалях национал-социализма.
Словом, тема досрочных британских выборов, с какой стороны к ней не подходи, обозначает переход концептуальными элитами Запада определенного Рубикона. Решение о большой войне, судя по всему, принято, и остановить движение по этому пути может только осознание его заказчиками неотвратимости собственного поражения. С этой точки зрения и следует рассматривать все актуальную динамику противостоящих сторон.
Павленко Владимир
Комментарии читателей (2):