Если сопоставить факты, проанализировать использованные технологии, достигнутые результаты и ответить на сакраментальный вопрос: кому это выгодно то, предположения о том, что нынешние события на Арабском Востоке являются звеньями одной цепи, а сам процесс был спланирован извне и скоординирован, превращаются в уверенность. Об этом заявил автор статьи «Джинн на верёвочке, или Проверка практикой теории „управляемого хаоса“» Сергей Шашков на сайте Фонда стратегической культуры. По его мнению всё происходящее полностью вписывается в разработанную в США теорию «управляемого хаоса», в числе авторов которой известный политолог и социолог Збигнев Бжезинский, Джин Шарп (автор книги «От диктатуры к демократии»), Стивен Манн (опубликовавший в 1992 году в журнале Национального военного колледжа в Вашингтоне работу «Теория хаоса и стратегическая мысль», впоследствии имевший прямое отношение к «цветным революциям» в некоторых странах бывшего СССР) и другие.
На основе теории создана доктрина «управляемого хаоса», основные положения которой сводятся к следующему:
— объединение в нужный момент и на требуемый период разрозненных политических сил, выступающих против существующего законного правительства;
— подрыв уверенности лидеров страны в своих силах и в лояльности силовых структур;
— прямая дестабилизация обстановки в стране, поощрение настроений протеста с привлечением криминальных элементов с целью посеять панику и недоверие к правительству;
— организация смены власти путем военного мятежа, «демократических» выборов или другим путем.
Возможна ли такая версия событий в странах Магриба?
Политический и экономический консультант Александр Этерман считает ее неправильной. Американский публицист и издатель Михаэль Дорфман обращает внимание, что Стивен Манн в 2008 году заявил, что единственной страной, где ему не удалось добиться поставленных целей, стала Белоруссия. Но в Вашингтоне, по его словам, надежды не теряют: «Пока суд да дело, Лукашенко начал в Белоруссии форсированную инсайдерскую приватизацию, это значит, Белоруссия скоро поменяет ориентацию — те, что нахватают побольше присоединятся к всемирной плутократической элите, из той, что встречается в Давосе, которая не имеет национальности. „Захотят спать спокойно“. Лучше всего их защитит неолиберальный свободный рынок, уважающий „священное право собственности“. Вероятно, Лукашенко тоже для себя рассчитывает на кресло в какой-нибудь бизнес-структуре». По его словам, если допустить, что теория управляемого хаоса имеет смысл, то где на самом деле сумели пока задавить революцию — это Бирма, Маянмар.
Координатор международной экспертной группы ИА REX Сергей Сибиряков называет вполне реальной реализацию США технологии «организованного хаоса», доказавшей свою эффективность (вспомним 90-е с шоковой гиперинфляцией и дефолтами, цветные революции в Сербии, Грузии, на Украине) и может быть успешно применена теперь практически к любому государству мира, деятельность которого по тем или иным причинам не устраивает западных политтехнологов.
Если задаться вопросом — какова цель западных политтехнологов в серии сегодняшних арабских революций, то мы увидим, мотив для организаторов управляемого хаоса — борьба доллара с евро. По словам Сибирякова, эта стратегия основана на доктрине шока, которую подробно описывает в одноименной книге (The Shock Doctrine: The Rise of Disaster Capitalism, 2007) канадская исследовательница Наоми Кляйн: «Начиная с 70-х годов, эта доктрина активно разрабатывалась, и применялась так называемой Чикагской школой во главе с Милтоном Фридманом с целью слома кейнсианской модели социально-ответственного капитализма и создания зон неолиберальной экономики. Решение об изменении социальных стандартов, о чем мы уже писали в статье „Развитые страны обречены на снижение соцстандартов“, требует обрушения режимов в ряде арабских стран — например, в Ливии. Однако самая серьезная из идей Чикагской школы Фридмана состоит в том, что социальная (личностная/общественная/цивилизационная) система наиболее подвержена воздействию со стороны иных культур в переходные периоды ее развития. Одним из таких переходных периодов развития социокультурных систем является их нынешний трансформационный транзит».
Так кто же стоит за организаторами? «Здесь речь даже идет не о каком-либо конкретном государстве и об интересах этого государства. Почти все современные сoциальные институты вместе с их материальными и профессиональными ресурсами сегодня нахoдятся под кoнтрoлем плутoкратии и управляются группировками богатых представителей кoрпoративнoгo сектoра, которые не несут ответственности ни перед кем, кроме самих себя. В результате такoй мимикрии государство теряет свoи изначальные функции гаранта реализации интегральнoгo (совокупного) интереса всех слоев и групп общества. Оно начинает работать на удовлетворение интересов лишь отдельных могучих кoрпoративных oрганизаций, пренебрегая интересами остальных социальных слоев населения», — подытожил политолог.
Комментарии читателей (2):