Владимир Путин внёс в Госдуму поправки к федеральному закону «Об обороне». Нововведения предусматривают разработку Плана обороны страны, а также вводят понятие «территориальная оборона». Эксперты говорят об усилении контроля президента над вооружёнными силами и увеличении влияния Генштаба на принятие нормативных документов, касающихся обороны.
ИА REX: С кем планируется война?
Юрий Юрьев, политконструктор:
«План Обороны» впервые увидел у нашего коллеги-эксперта, генерала ГРУ Сергея Канчукова. Теперь оказывается, что Путин считает это наименование верным. Это приятное совпадение, даже если это просто совпадение.
Что касается территориальной обороны, то она свойственна и самой нейтральной стране в мире — Швейцарии, (где любой гражданин обязан отслужить и периодически служить всю свою жизнь, а ещё в Швейцарии самый милитаризованный в мире бюджет, на душу населения), и в самой угрожаемой стране мира — Израиле (где служат все, включая женщин). И Швейцария, и Израиль готовы воевать со всеми соседями одновременно. Швейцарию соседи потрепали 500 лет назад, Израиль — 50 лет назад, но почему-то Швейцария, окружённая сплошь еврокультурой и еврогуманизмом, обладает авиацией, способной сокрушить соседей по НАТО, и обученными ополченцами с армейским оружием на дому, включая тяжёлое стрелковое оружие. Даже если Россия будет нейтральной полтысячелетия, всё равно нужна готовность к обороне.
Самая наступательная армия мира — в США, обладающая и частями территориальной обороны. Но когда нужно было совершить примитивное спасение жителей Нового Орлеана от потопа — все эти триллионы долларов и миллионы людей не помогли, Новый Орлеан потерял множество жизней и на месяц оказался во власти мародёров. Нечто подобное было и в Японии при аварии на Фукусиме. Кстати, и в СССР прозевали Ичкерию, Карабах, и многое другое. И в России, в Крымске, который действительно можно было спасти «одним парашютно-десантным полком», местных сил вовремя не хватило.
Цели для Минобороны могут быть любыми, что угрожают стране не только в военном аспекте, но и любом «форс-мажорном». Планы развёртывания и мобпланы должны существовать на все обозримые угрозы и даже вероятностные, хоть «блинопланетян», с взаимодействием со всеми министерствами и ведомствами. Это сплотит страну, обучит воинов думать и об угрозах гражданским и никто никогда не скажет, что армия даром ест свой хлеб, если она будет выручать общество во всех сферах жизнедеятельности.
Статья Путина: «милитаризация во спасение», если вчитаться, касалась не только собственно войны, но и всех аспектов защиты мира и благополучия. И, похоже, что Путин проверяет государственную машину на способность защищать страну во всём. А после проверки — начнёт её улучшать.
Ростислав Ищенко, политолог, президент «Центра системного анализа и прогнозирования»:
До тех пор пока существуют вооружённые силы и ведутся войны, армия должна быть готова к войне (как наступательной, так и оборонительной) в любой момент с любым вероятным противником. Дело политического руководства определить, кто враг и когда и как с ним надо или не надо воевать. Дело генштаба — иметь план для любой войны, даже такой маловероятной, как с пингвинами, за Антарктиду. Иначе стране не нужны ни генштаб, ни армия.
Если сегодня у Вас нет врага, возможно, Вы его просто не видите. И не факт, что когда Вы его увидите, у Вас будет время подготовиться. Поэтому забота об усилении обороноспособности страны, никогда не может быть чрезмерной. Конечно это — подготовка к войне, но не обязательно к конкретной войне в конкретные сроки. Это — подготовка к войне вообще, к войне в принципе, к войне, которой может и не быть, если подготовка окажется качественной. Как писал Сунь Цзы: «Лучшая война — та, которой не было».
Грант Микаэлян, политолог, научный сотрудник института Кавказа (Армения):
Я думаю, что в целом происходящее в России в последнее время законотворчество нельзя рассматривать по отдельности, но в целом. Уже полгода как постоянно принимаются какие-то новые законы, что можно считать реализацией накопившихся у Путина за годы премьерства идей или следствием прихода новой, активной команды. Очевидно, что в России много сфер требуют реформирования и логично начинать реформы с силового блока и вообще «закручивания гаек». Так выглядит это со стороны, по крайней мере, эта концепция объясняет происходящее.
Андрей Куприков, политолог, сопредседатель Волгоградского регионального отделения «Деловой России»:
Знаковая новость. Это не модернизация и запуск новых видов вооружения, это нечто принципиальное, это усиление влияния президента над ВС, Генштабом и МО. И, похоже, что не вдруг, а очень даже взвешенно. Значит есть повод, значит ситуация критическая, фактически речь идёт о готовности к возможной быстрой мобилизации, в том числе и резервистов на территории своего проживания.
Комментарии читателей (1):