Что означают политические кризисы в странах СНГ?

Еженедельный журнал «Профиль», выходящий в электронном виде, 13 июня 2019 года разместил довольно интересную статью Федора Лукьянова «Бывшие союзные республики вступают в новую фазу развития. Россию этот процесс тоже затронул», где автор приводит классификацию сложившихся на постсоветском пространстве политических режимов.

Автор отметил, что бывшие республики СССР проходят этапы становления, обретения опыта государственности и проверки на жизнеспособность. И потому если раньше почти повсюду сложились олигархические системы, то сейчас предпринимается попытка деолигархизации, выхода из этого уже 30 лет применяющегося способа правления.

Специфика систем получилась разная, пишет Фёдор Лукьянов. В Молдавии и на Украине – монопольно-олигархическая, в Средней Азии и в Азербайджане – семейно-клановые (думаю, сюда же можно отнести и Белоруссию, старающуюся построить такую же систему), а в России – корпоративная. Но общее у всех государств то, что они вошли в фазу передачи власти, и это открывает окна возможностей для назревших политических трансформаций, которые всегда происходят через кризисы. Цель трансформаций – преодолеть тавро проклятия олигархии, которое не позволяет общественным системам динамично развиваться и ввергает страны в политический и экономический застой.

Полезным в статье является то, что в ней подмечена некая закономерность и обобщена специфика протекающих процессов в странах, в которых на первый взгляд нет ничего общего, и которые вот уже 30 лет развиваются изолированно друг от друга. И теперь все они по разным причинам, но в совпадающее время решили вернуться в некую исходную точку и дорешить то, что было недорешено тогда.

Подобная констатация очень полезна, но её стоит развить до более системных обобщений. Можно утверждать, что все страны СНГ, включая Россию, подошли к острой необходимости выйти из ранее сложившейся системы первоначального накопления капитала и перейти к следующему этапу развития капитализма – инвестиционному. Этому препятствует олигархическая система генезиса элит, где собственность обретается и защищается исключительно через обладание властью или близости к власти.

Во всех странах СНГ сложился и окреп класс буржуазии, которая требует выхода на историческую арену и создания условий защиты для воспроизводства капитала. Для этого этой буржуазии остро требуется такая политическая система, где собственность защищена от покушений привилегированных игроков, а функционирование капитала не требует властного ресурса.

Для обеспечения таких требований необходимо менять политическую систему, ибо существующая построена для защиты интересов и позиций олигархов и монополий, а так же сросшегося с ними чиновничества. Это, по сути, сословие новой аристократии, выродившейся в олигархию.

Огромный класс городских пассионариев создан из квалифицированных рабочих и служащих, мелких и средних буржуа, студентов, ищущих себе места в системе, индоктринированных разными демократическими и национальными идеями интеллигентов, служащих частного и государственного секторов, требующих стабильной экономической среды и гарантированной занятости с приемлемой оплатой труда.

Всем им сложившаяся олигархическая система уже мешает, так как контролирует распределение общественного продукта в свою пользу и в своих интересах. И так как совокупный прибавочный продукт сократился и продолжает сокращаться, противоречия между крупным и мелким капиталом обострились до стадии системного конфликта, и система вошла в кризис. Где этот кризис мягкий, где жёсткий, но он повсюду, и момент передачи власти особенно подходит для пересмотра условий общественного договора.

Оставшиеся за бортом политики широкие общественные слои и классы пробуют войти в политическое пространство и превратиться из «класса в себе в класс для себя». Мелкая и средняя буржуазия в сопровождении сословия служащих и интеллигенции, на занятых идеологическим обслуживанием сложившейся олигархической системы, входят в ситуативный союз и принимаются штурмовать цитадель власти, где элита (авангард правящего класса) замкнулась в себе и живёт для себя.

Особенностью ситуации является то, что сложились партии крупного капитала, но нет партий капитала малого и среднего, не государственно-монополистического. Монополистический капитал господствует не только в экономике, но и в политике. И это приводит к ситуации возникновения фальшивой оппозиции, когда своя оппозиция, выросшая на внутренних экономических и социальных ресурсах, не сложилась, а действует эрзац-оппозиция, созданная внешнеполитическими врагами государства и действующая в их интересах.

Любое требование политических трансформаций, даже очевидно назревших, всегда упирается в реакцию старых политических сил, эту систему охраняющих. Потому конструктивный конфликт системных элементов они всячески стремятся превратить в конфликт деструктивный и довести до полного краха всякой государственности.

Не случайно «Эхо Москвы» уже сейчас на основании храмовых протестов в Екатеринбурге и в Москве по делу Голунова уже начинает пропагандировать тезис, что мы присутствием при начале неизбежного распада государственности, который наблюдаем изнутри. Внедряет мысль о том, что мы имеем дело не с процессом самонастройки системы, а с её распадом. Добиться распада системы – вот главная цель существующей оппозиции, ведущей информационную войну с государством в целом, а не с какой-то группой во власти.

В условиях отсутвия адекватной оппозиции, то, что под видом оппозиции существует (другой оппозиции у меня для вас нет), является продуктом деятельности спецслужб Запада, как бы оппозиционеры ни отрицали свою прямую ангажированность. Если мы посмотрим на то, какие задачи стоят перед любой разведкой, мы обнаружим там следующее:

1. Организация традиционного и нетрадиционного шпионажа; 2. Манипулятивные воздействия на ключевые элементы системы; 3. Формирование внутренней оппозиции с широким набором средств влияния: от предложений изменений в деятельности государства, замене его руководства, до получения доступа к сфере принятия решений и выработке стратегии развития.

Соответственно, содержанием задач контрразведки является нейтрализация манипуляций, препятствование формированию внутренней оппозиции, через которую проецируется деструктивное внешнее влияние. И если существование такой оппозиции допускается, то это говорит о слабости политической системы, вынужденной мириться с открытой агентурой врага, а порой даже самой финансировать её существование.

И так как альтернативная оппозиция отсутвует, и запрос на её существование пока не удовлетворён, политическая борьба в таких замкнутых системах становится борьбой внутренних и внешних сил, участие которых превращается в ключевой ресурс победы любой внутренней группы.

Сильное влияние внешних сил является особенностью трансформационного процесса в постсоветских республиках. Везде это влияние разное, но именно его наличие говорит о том, что политические системы там выстроены неоптимально, с перекосами и множеством уязвимых мест. Такие слабости возникают именно в олигархических системах с высоким политическим весом узкой группы собственников и властителей, объединённых в кланы.

Война этих кланов (кейс Голунова) способна обрушить государственность, а демонтаж такой системы наталкивается на ожесточённое сопротивление. Уход от корпоративно-олигархических систем правления, чей ресурс полностью исчерпан, является содержанием текущего политического процесса от Молдавии и Казахстана до Армении и России. Повсюду смена кланов и приход новых сил проходит болезненно, через кризисы, но в итоге система становится более устойчивой и способной к развитию.

Главным смыслом трансформаций в странах СНГ повсеместно становится формирование нового механизма элитогенеза, исключающего монополию на власть и собственность. Всё это происходит внутри капитализма как общественной формации, и потому мы имеем дело с кризисом развития капитализма в странах, в которых его не было весь ХХ век.

В Европе этот процесс прошёл ещё при Марксе и детально исследован и описан. Там процессы монополизации сопровождались отчаянной борьбой за демонополизацию, и потому нынешняя социальная структура содержит все продукты такой борьбы. Это и институты, и традиции, и сформированная правовая система. В бывшем СССР этот путь только начинается, это объективное требование, этап, через который нельзя перешагнуть и который надо пройти.

Процесс становления капитализма проходит неизбежно через стадии монополизации и противодействия монополизации внутри класса капиталистов. Вовлечено в эту борьбу всё общество, и это объективный процесс. В России трансфер-2024 только тогда станет стабилизирующим фактором, когда в его результате удастся решить задачу демонополизации власти и собственности перед лицом требования сформировавшегося класса немонополистической буржуазии, поддержанного обществом. Осознание этого факта станет экзаменом на зрелость нынешней политической элиты, во всяком случае, той её части, которая способна понять, что реакция никогда не устраняет революцию, если вовремя не услышать требования времени и не лечь у него на пути.

Только та элита переживет ротацию и останется в системе, которая способна встроиться в процесс перемен и не пытаться сохранить в неприкосновенности те привилегии, которые были получены на предыдущем этапе общественного развития. Те времена ушли навсегда и больше никогда не вернутся. Все созданные промышленные и финансовые империи, связанные с именами нынешних знаковых олигархов, не будут сохранены после 2024 года.

И чем быстрее олигархическая система формирования и защиты собственности будет трансформирована, тем безопасней будет судьба наследников нынешних королей бизнеса. Объективно они должны быть больше всех в этом заинтересованы. Хотя субъективно им хочется вцепиться в ситуацию и не допускать никаких её изменений. Если это победит, они утратят всё.

Формирование новой элиты уже идёт, и остановить этот процесс не в силах никто. Сохранится лишь тот, кто постарается его возглавить. Интуиция и понимание (а коротко «мудрость») – главное условие прохождение естественного отбора.