Персидский залив принесут в жертву: энергетический «прорыв» США изменит судьбу России и Китая. Олег Иванников

Согласно прогнозу министерства энергетики США, в 2013 году производство нефти и других жидких углеводородов в стране достигнет абсолютно рекордного значения — 11,4 млн баррелей в сутки. Напомним, что нынешний мировой лидер по добыче нефти — Саудовская Аравия производит 11,6 млн баррелей в день. Россия в 2011 г. добывала примерно 10,2 млн баррелей в сутки. Учитывая четкую тенденцию к росту добычи нефти Соединенными Штатами и наличие в стране достаточного объема хорошо разведанных запасов, практически не остается сомнений в том, что лидером в области нефтедобычи в ближайшие годы станет именно эта страна.

Кто бы мог еще 10 лет назад утверждать, что США приступят к масштабной добыче нефти на своей территории? А сегодня фактически официально озвучены планы этой страны довести добычу нефти в объеме 11-12 миллионов баррелей в сутки. Это примерно 60-70% от суточной потребности США. Судя по доступной в СМИ информации, быстрое наращивание темпов добычи нефти и других жидких углеводородов в США вызвано освоением экологически безопасной технологии добычи этих компонентов из горючих сланцев, коих в этой стране сосредоточено до 52% от разведанных мировых запасов.

Чем это может обернуться на практике? Основные страны-производители нефти с 1960 года создали международную организацию — ОПЕК, одна из функций которой заключается в регулировании объемов добываемой в мире нефти. Делается это с целью поддержания мировых цен на этот стратегический энергоресурс на оптимальном для стран-производителей уровне. Превышение некоего порога добычи всегда ведет к падению цен на «черное золото». Для современного мира это аксиома. США, как известно, в эту организацию не входят. Но добыча нефти в таких объемах в самих Штатах не может не отразиться на мировых ценах. Они почти наверняка будут падать.

Таким образом США дали всему миру сигнал о готовности собственными ресурсами в значительной степени обеспечивать потребность своей экономики в нефти. Вероятно, это обстоятельство будет способствовать и гораздо большей свободе действий политического руководства США. С этого момента любой конфликт в Персидском заливе, колебания политических курсов основных стран-производителей нефти перестали быть столь критичным параметром состояния ведущей экономики мира.

Понятно, что такие процессы не инициируются в одночасье. Конечно же, решение о подготовке начала разработки сланцевых месторождений было принято заранее. Даже поверхностный анализ возможных последствий «арабской весны» и динамики развития политических процессов на Ближнем Востоке не оставлял сомнений в высокой степени вероятности сохранения нестабильности в этом регионе и возможных перебоях с поставками нефтепродуктов. Вероятно, не только Вашингтон искал возможные пути обеспечения экономики основными сырьевыми ресурсами в условиях назревающего политического и экономического кризиса мирового масштаба. В отличие от многих других, у США была альтернатива — богатейшие залежи горючих сланцев, и они достали этот joker «из рукава». И очень вовремя. Теперь наибольший ущерб от возможной войны на Ближнем Востоке грозит, в основном, странам ЕС, для которых угроза перебоев со снабжением углеводородами чревата катастрофическими последствиями для европейской экономики. Вероятно, в таких условиях позиция руководства ведущих европейских стран по Сирийскому и Иранскому вопросам станет все больше походить на американскую и формирование широкой антисирийской или антииранской коалиции не станет для Вашингтона слишком трудной задачей.

В ХХ веке цена на нефть не раз выступала в качестве оружия политической или идеологической борьбы. По предварительным прогнозам, добыча нефти в США в обозначенных объемах, может привести к падению цен на «черное золото» до 70-80$ за баррель. Это существенно меньше тех параметров, которые заложены в российский бюджет. Следовательно, возникающую в цене разницу придется компенсировать непопулярными налоговыми мерами. Это очень маленькая толика проблем, показывающая степень зависимости страны-экспортера нефти от процессов, происходящих в мировой экономике. А еще есть технологическая, информационная и продовольственная зависимости, которые в эпоху информационных войн в умелых руках также могут стать серьезным оружием межгосударственного противоборства.

Чем еще важна складывающаяся ситуация? События в Сирии выявили серьезные противоречия, существующие в современном мире между ведущими политическими силами. С одной стороны, очевидно стремление США, их союзников по НАТО и арабских стран-сателлитов содействовать укреплению модели однополярного мира, при полной политической, экономической и военной гигемонии США. С другой — стремление ряда стран, прежде всего России и Китая, противостоять концепции мирового господства любого отдельно взятого государства, и исключения из международных отношений практики коалиционного вмешательства во внутренние дела других государств. Такое сотрудничество просматривается в достаточно согласованной позиции России и Китая в ООН по ряду принципиальных вопросов, и подтверждается тесным сотрудничеством в экономической и военной сферах.

Китай проявляет огромный интерес к получению больших квот на добываемые в России нефтепродукты. С января 2011 года введен в строй трубопровод «Восточная Сибирь — Тихий океан», обеспечивающий перекачку нефти в объеме 300 тысяч баррелей нефти в сутки. Хотя это примерно в два раза меньше, чем Пекин ежедневно покупает в Иране (около 16% суточной потребности китайской экономики), важность этого проекта для экономической безопасности Китая недооценивать нельзя. Главное, как всегда, в мелочах. Очевидно, что в случае срыва поставок нефти из Персидского, компенсировать дефицит этого сырья поставками из России почти невозможно. Все стратегические проекты Пекина по обеспечению энергетической безопасности национальной экономики были блокированы в течение предыдущих нескольких лет благодаря последствиям «арабской весны». Практически все доступные альтернативные пути доступа к нефтяным месторождениям уже перекрыты. Ближневосточная нефть — своего рода последний рубеж для Китая. Потеряв его, китайская экономика неизбежно испытает сырьевой голод и будет вынуждена снизить темпы своего развития. В сложившейся ситуации Китаю отступать уже некуда.

В случае развязывания широкомасштабных боевых действий на Ближнем Востоке рост цен на нефть неизбежно сильно «ударит» по странам-импортерам этого ресурса. США, видимо, готовятся именно к этому сценарию. Нельзя игнорировать и появившиеся сообщения о начале вывода европейских и американских промышленных предприятий из Поднебесной. Это тоже определенный сигнал. В течение 2012 года США неоднократно предпринимали попытки переломить позицию Пекина по многим принципиальным вопросам экономического характера. Речь шла и о крупнейших в мире запасах американской валюты и о нежелании Китая пересмотреть реальную стоимость национальной валюты, искусственная дешивезна которой негативно сказывается на конкурентоспособности американских и европейских производителей. Не способствовало «потеплению» отношений с Вашингтоном и нежелание Пекина поддерживать американские инициативы по Сирии. Не меньший интерес представляет и военно-техническое направление развития отношений между нашими странами. Вооружение китайской армии, в основном, состоит из российских образцов и их китайских клонов. Причем Россия поставляет Китаю самое современное оружие, дефицит в котором испытывают вооруженные силы нашей страны.

В военной сфере вообще никогда ничего просто так не происходит. На фоне всех выше описанных событий в СМИ появилась информация о готовности России поставить ВС Китая 2 эскадрильи новейших многоцелевых истребителей Су-35С (на сегодняшний день эти самолеты на экспорт еще не поставлялись, всего произведено чуть более 10 образцов) Это также весьма нерядовое событие. В момент очевидного обострения американо-китайских отношений и назревающего мирового кризиса Россия обязуется поставить Китаю оружие, способное стать серьезным аргументом в вооруженном конфликте любого масштаба. 24 Су-35С, вооруженных российскими противокорабельными сверхзвуковыми ракетами,- настоящий кошмар для любого американского адмирала.При этом информационное сопровождение военно-технического сотрудничества России и Китая почему-то умалчивает такую «малость», как военная целесообразность экспорта новейших образцов вооружения, в условиях еще не завершенного перевооружения собственных вооруженных сил? Подобную военную стратегию кроме России не исповедует ни одна другая страна мира. Например: по состоянию на 2012 год российский ВПК поставил в Индию в два раза больше современных модификаций танка Т-90, чем было принято на вооружение российской армии. В авиационной сфере картина примерно такая же — количество Су-27, находящихся в боевом строю ВВС России, примерно равно количеству однотипных самолетов, поставленных ВВС Китая. Только на вооружении китайцев состоят машины более поздней постройки. Помимо поставок готовых образцов вооружения, российская сторона активно продает технологии производства современного оружия для организации его модульной сборки непосредственно в стране-заказчике. Результат закономерный — активный экспорт китайского оружия по всему миру, построенный на перепродаже российских технологий, при более низком качестве военной продукции, но по гораздо более конкурентным ценам.

И все-таки, если еще раз вернуться к сотрудничеству Россия-Китай. Не являются ли перечисленные шаги прелюдией к формированию на принципиально новом уровне военно-политического союза Москвы и Пекина против расширяющейся экспансии «американского образца жизни»? Это уже совсем не Шанхайская организация сотрудничества. Сегодня тяжело оценивать жизнеспособность подобного союза, перспективы его расширения и возможную географию участников. Очевидно одно — в современном мире достаточно стран, еще не потерявших свою национальную и культурную самобытность, не желающих жить под знаменами очередной «Римской империи». Ведь на одного сытого американца приходятся десятки представителей стран Третьего мира, нищетой которых это видимое благополучие собственно и обеспечено. И, что не менее принципиально важно, — далеко не все страны поддерживают возможность и целесообразность иностранного вмешательства во внутренние дела других государств. По опыту последних лет, в эти «теплые объятия», как правило, попадали в основном относительно успешные и стабильные страны, не желающие принимать условия внешнего колониального правления.

Такие политические игры все больше напоминают чирканье спичками на складе, переполненном взрывчатыми веществами. На примере той же Сирии — попытки создать дееспособную военную оппозицию чреваты распространением оружия массового поражения далеко за пределы этой страны и не только по Ближневосточному региону. А это уже совсем близко к российским границам. Слишком близко, чтобы не задумываться над тем, какими испытаниями могут обернуться предстоящие события для российской государственности.

Олег Иванников — директор исследовательского центра «Россия — Кавказ» Международного института новейших государств (Москва), специально для ИА REX