Кризис Веймарской республики. 1929-1932 годы

В конце 1920-х – начале 1930-х годов политическое положение Германии резко осложнилось. В апреле 1930 года в Германии было 3 млн. зарегистрированных безработных. В ноябре 1930 года более 4,5 млн. человек были безработными, заработная плата постоянно сокращалась, падение зарплат работающих достигло 8-15%. Вместе с их семьями в бедственном положении оказалось около 15 млн чел. – до 25% населения. В январе 1931 года количество безработных выросло до 4,76 млн. Худшее было впереди.

В 1932 году экономический спад в Германии продолжился. В 1913 году в добыче каменного угля работало 654 017 чел., бурого – 58 958 чел.; в 1928 году каменный уголь добывало 517 642 чел., бурый – 72 589 чел., а в 1932 году эти показатели составили соответственно уже только 309 187 и 48 632 чел. В производстве коксующегося угля в 1913 году работало 31 919 чел., в 1928 году – 24 658 чел., в 1931 году – 15 662 чел. В 1913 году в Германии (без учета Саара) добыли 190 109 тыс. тонн каменного и 87 233 тыс. тонн бурого угля, в 1928 году – 150 861 тыс. тонн каменного и 174 456 тыс. тонн бурого угля. В 1932 году эти показатели упали до 104 741 тыс. тонн каменного и 102 647 тыс. тонн бурого угля. Национальный доход страны в 1932 г. был на 40% менее, чем в 1929 году, 1/3 трудоспособного населения была охвачена безработицей; в 1933 году 40% всех промышленных рабочих были безработными. Их общее количество достигало 7 млн чел. Заряд социального протеста был чрезвычайно мощным, и главным вопросом было то, кто возглавит протест масс. За 10 с небольшим лет до этого бывший кайзер написал: «Когда во всех слоях нашего народа снова пробудится национальное самосознание, тогда начнется возрождение». Теперь настало время для роста этого сознания.

Экономический и политический кризисы привели к радикализации общества. Президент Гинденбург в начале 1930-х был уже старым и больным человеком (ему было 85 лет), который не испытывал ни симпатий к парламентской системе управления (он был убежденным монархистом), ни особенного доверия к новому партийному лидеру, быстро завоевывавшему поддержку правых сил германского общества.

«Я не могу передать мою президентскую власть лидеру партии, — писал Гинденбург в частном письме, — потому что такой кабинет разовьется в партийную диктатуру и увеличит напряжение господствующее среди Германского народа».

В этой обстановке огромную роль при реализации контроля над страной, как и в 1923 году, продолжала играть армия. Уже в 1925 году, после победы на первых выборах, Гинденбург покончил с единовластием фон Секта в рейхсвере и подчинил армию себе. 9 октября 1926 г. Сект вынужден был подать в отставку. Президент был героем прошлой войны и носителем высшего воинского звания. Он был авторитетнейшей фигурой, и с этим не могли не считаться нацисты. Рейхсвер беспрекословно следовал за «стариком», поэтому рассчитывать на повторение успеха Муссолини и его «похода на Рим» в октябре 1922 года не приходилось.

Со своей стороны и Гитлер начал борьбу за симпатии армии. 15 марта 1929 г. он впервые обратился с речью к рейхсверу, призвав солдат и офицеров сотрудничасть с национал-социалистическим движением во имя будущего Германии и вместе очищать её от партийных интриг и парламентаризма. В парламенте нацисты делали все возможное для того, чтобы дискредитировать это учреждение. Депутаты от НСДАП постоянно устраивали скандалы и срывали работу рейхстага, делая все возможное, чтобы парализовать её. На этом этапе на политической сцене все активнее стал выступать генерал от инфантерии Курт фон Шлейхер. Еще в декабре 1918 года он сформулировал три главные задачи, которые считал необходимым реализовать в политике: 1) возрождение правительственной власти; 2) оздоровление экономики; 3) восстановление внешнего могущества. При поддержке рейхспрезидента в январе 1928 г. он сменил Геслера на посту министра обороны на ген.-л. Карла Гренера. Шлейхер был близок к Гинденбургу и надеялся с опорой на армию перехватить власть. Генерал был создателем грандиозных схем, которые он планировал реализовать при помощи интриг и политических маневров. Таким образом он надеялся обыграть нацистов и использовать их.

Традиции германской армии не приветствовали занятия политикой, впрочем, сам Шлейхер уже в 1932 году пришел к выводу: «Политика уже не имеет никакого значения.» Генералу нужно было торопиться. Среди младших офицеров армии начали появляться первые сторонники НСДАП. 6 марта 1930 г. в Ульме за распространение национал-социалистической пропаганды были арестованы два лейтенанта 5-го артиллерийского полка – Рихард Шерингер и Ганс Людин. Эта новость прозвучала по всей Германии и стала шоком для многих. Суд над ними был использован нацистами для популяризации своих идей. Все это, разумеется, не нравилось военным, и Шлейхер в марте 1931 г. попытался тайно договориться с Э. Ремом о переходе штурмовых отрядов СА под командование офицеров армии. Одновременно при поддержке Гренера он начал планировать создание общегерманских спортивных движений, которые должны были лишить поддержки молодежи и нацистов, и социал-демократов, и коммунистов. На фоне ряд неудач, экономического и политического кризиса поддержки Гинденбурга лишилось социал-демократического правительство во главе с Германом Мюллером. 27 марта 1930 года он подал в отставку. 30 марта было новым канцлером стал Генрих Брюнинг. Его правительство держалось за счет голосов центристов и социал-демократов.

Важные посты в новом кабинете заняли генералы – Шлейхер стал министром обороны, Гренер - министром внутренних дел. Рейхсканцлер возглавлял страну в кризисное время. Его курс на государственную экономию, снижение заработной платы и сокращение правительственной поддержки безработным делал перспективы поддерживавшей его парламентской коалиции весьма туманными. Проблема усложнялась Шлейхером. Генерал оказывал давление на канцлера, пытаясь уговорить того сократить сотрудничество с социалистами в пользу национал-социалистов. Большое значение имела еще одна правая организация – «Стальной шлем». Она объединяла около 300 тыс. ветеранов прошедшей войны. У Шлейхера было немало друзей в руководстве этой организации. Там тоже не любили СДПГ.

Шлейхер имел редкий дар вести беседу – он умел оставлять собеседника в уверенности, что разделяет его мнение. Генерал пользовался этим умением. Он был остроумен, оптимистичен, красноречив и бодр. Особую роль в его планах играл Франц фон Папен, тесно связанный с крупным угольным и стальным бизнесом Саарской области и выступавший за франко-германский диалог. Папен должен был помочь Шлейхеру привлечь на свою сторону правоцентристов в рейхстаге и наладить диалог с НСДАП. К этому же склоняли Брюнинга правые протестантские политики – они предлагали канцлеру создать коалицию с нацистами же в конце 1930 года. Он не согласился. 14 сентября 1930 года в Германии прошли выборы. Успех сторонников Гитлера был впечатляющим. Фракция НСДАП в рейхстаге выросла с 12 до 107 депутатов. КПГ увеличила свое представительство с 54 до 77 депутатов. Все остальные партии теряли голоса. Но для Брюнинга расширение правящей коалиции направо было невозможно.

Между тем, политика госэкономии не привела к успеху. Положение было настолько тяжелым, что 5 июня 1931 г. Брюнинг ввел добровольную трудовую повинность – безработная молодежь за небольшую плату направлялась в специальные лагеря, где за небольшую плату добровольцы привлекались к общественно полезному труду. Пребывание в трудовом лагере не должно было превышать 20 недель. В июле 1931 года положение ухудшилось в результате банковского кризиса. Брюнинг попытался выйти из положения, обвинив во всем Францию, но это ему не помогло. Правительство теряло поддержку, а служащие и рабочие временно перестали получать зарплату, мелкие вкладчики теряли накопления. Для того, чтобы изъять из города потенциально опасный элемент, правительство значительно расширило доступ к добровольной трудовой повинности для безработных моложе 25 лет. В сентябре 1931 г. в трудовых лагерях было всего 106 добровольцев, в январе 1932 г. – 6 810 чел., в марте – около 27 тыс. чел., в июле – 73,5 тыс. чел., и в октябре – уже 250 тыс. чел. Кроме того, в августе 1932 года Брюнинг попытался исправить положение, проведя изменения в составе своего правительства. Приближалось время выборов главы государства, активизировались коммунисты и их противники нацисты, что несколько продлило пребывание Брюнинга на посту канцлера.

В конце 1931 года Пий XI пришел к выводу, что немецким католикам стоит временно поддержать нацистов, чтобы избежать победы социал-демократов – атеистов. На Брюнинга это произвело сильное впечатление, и он начал с большим внимание относиться к планам Шлейхера. Гитлеровцы становились все активнее, и канцлер нашел в себе силы для того, чтобы преодолеть колебания. 7 декабря при полной поддержке своего кабинета Брюнинг издал указ о запрете демонстраций в рождественские праздники и ношение в это время всякого рода формы, которая указывает на политическую принадлежность. 11 декабря рейхспрезидент принял Германа Геринга, видного члена НСДАП и героя-летчика прошедшей войны. Тот предупреждал фельдмаршала – Брюнинг слишком зависит от социал-демократов. Геринг заявил – его партия поддержит президента при смене правительства при условии предоставления ей ключевых постов канцлера, министров обороны и внутренних дел. Это вызвало неожиданную реакцию – фельдмаршал заявил, что не допустит, чтобы какая-либо партия диктовала ему условия в таких вопросах. Но Брюнингу это не помогло. К этому времени он практически исчерпал свой лимит доверия у президента.

А Шлейхер и Гренер продолжали успешно, как им казалось, интриговать. 6 января 1932 года они начали секретные переговоры с Гитлером – они согласились провести выборы в Пруссии в апреле, как этого хотел вождь НСДАП, но отказались перенести выборы в рейхстаг на 1934 год. Судьба существуюшего правительства зависела теперь от диалога генералов с нацистами. По мере того, как Шлейхер убеждался в том, что он может рассчитывать на Гитлера, он терял необходимость поддерживать Брюнинга. Диалог с нацистами поддержал и «Стальной шлем». А тот надеялся, что президент призовет лидеров партий к широкой коалиции для поддержки правительства, которая оттеснит от власти и коммунистов, и национал-социалистов. 27 января 1932 г. в столице Рейнланд-Вестфалии – Дюссельдорфе - Гитлер обратился с речью к лидерам германской промышленности. Встреча состоялась в здании Industrieklub – Промышленном клубе, объединявшем ведущих промышленников, банкиров, инженеров, издателей, юристов и т.п. Пригласил Гитлера Фриц Тиссен – один из крупнейших германских промышленников. По его словам, воспоминания о революции 1918-1919 гг. сделало для него привлекательным национал-социализм. Тиссен знал Гитлера с 1923 года и с декабря 1931 года был членом НСДАП.

Фюрер более двух часов говорил о праве нации следовать за своим вождем, о неравноценности рас, о своем понимании принципов управления экономикой и, наконец, о Версальском договоре. Он собирался денонсировать его. Промышленники встретили речь аплодисментами. Это было начало союза между крупным капиталом и нацистами, очень своевременная для Гитлера. В начале 1932 г. НСДАП была в шаге от финансового банкротства. До 1932 года нацисты также получали финансовую поддержку от германского бизнеса, впрочем, относительно скромную по сравнению с другими. На президентских выборах, например, Гинденбург получил 950 тыс. рейхсмарок, в фонд Брюнинга было переведено 100 тыс. марок, Шлейхера – 120 тыс. марок, фон Папена – 100 тыс. марок и НСДАП – 50 тыс. марок. Эти подсчеты не включали частных переводов со стороны крупных предпринимателей. Тот же Тиссен в 1930-1931 гг. перевел Герингу около 250 тыс. марок для поддержки нацистского движения. После встречи в Дюссельдорфе финансирование увеличилось. Было заключено соглашение об «Adolf Hitler Spende» (Взнос Адольфу Гитлеру) – это был 5% сбор от всех выплат в промышленности, страховых и банковских операциях и сельском хозяйстве в фонд НСДАП. Со стороны партии фонд курировал Мартин Борман - начальник штаба заместителя Гитлера по партии Рудольфа Гесса. Таким образом в 1932 г. Гитлер получил уже около 30 млн марок.

Выбранная властями стратегия была ошибочной, но Брюниг решил продолжать. Весной 1932 года он предложил ввести запрет на СА, что вызвало недовольство Шлейхера и Гренера. Они считали, что вполне можно организовать сотрудничество с «патриотическими элементами» штурмовиков. Угрозы коммунистического восстания генералы больше не боялись. В это время КПГ теряла поддержку избирателя. Поэтому еще важнее становился блок с нацистами против сравнимой политической силы – социал-демократов. Все это происходило во время президентских выборов. Они проходили в два тура в марте и апреле. 10 апреля 1932 года рейхспрезидентом вновь был избран генерал-фельдмаршал Пауль фон Бенекендорф унд фон Гинденбург. За него проголосовало 53% избирателей — 19,4 млн чел. Гитлер во втором туре выборов получил 13,4 млн. голосов, кандидат от КПГ Эрнст Тельман – 3,7 млн голосов. Он понимал опасность роста влияния фашистов среди рабочих и служащих Германии и главной задачей считал создание «пролетарского единого фронта», который объединил бы рабочих, мелкое крестьянство и «так называемое “среднее сословие”» в борьбе против «государственного аппарата».

Этот фронт не удалось развернуть. Большое количество голосов фельдмаршал получил от противников Гитлера — своего конкурента на выборах. Надежды этих людей были ошибочны. Ошибались и Шлейхер и Гренер, которые понимали, что Гинденбург не доживет до конца своего президентского срока и надеялись реализовать проект реставрации монархии, при котором фельдмаршал станет регентом. В 1918 году они поддерживали республику для того, чтобы спасти Германию от коммунистов, в 1932 надеялись, что восстановленная монархия станет преградой от нацистов. Несмотря на расхождения с Шлейхером и Гренером, Брюнинг 13 апреля 1932 года издал закон о запрете СА. Генералы сделали все возможное для того, чтобы саботировать этот запрет. Впрочем, сопротивление со стороны этих деятелей было не самым тяжелым препятствием. Этот закон необходимо было провести через рейхстаг, что сделать было весьма непросто. Депутаты-нацисты устраивали один скандал за другим, закон прошел большинством всего в 27 голосов. Гинденбург в открытом письме Гренеру от 16 апреля распорядился рассмотреть вопрос о распространении запрета на другие организации, что вызвало заметное беспокойство нацистов.

В июне 1932 г. Гинденбург назначил Папена рейхсканцлером. Тот отменил запрет штурмовых отрядов и распустил рейхстаг. В ответ Гитлер пообещал поддержать новый кабинет. Германия опять начала готовиться к выборам. Политические игры верхушки проходили в тяжелое время. 31 июля 1932 года на фоне активизации политической борьбы в Германии прошли выборы в рейхстаг. В них приняло участие 83,4% избирателей — это была самая высокая явка во все время существования Веймарской республики. На выборах победила Национал-Социалистическая рабочая партия Германии. Нацисты получили 37,2% голосов — 13,7 млн избирателей. НСДАП более чем в 2 раза увеличила свое представительство в рейхстаге. Вновь усилила свои позиции КПГ, а также католические партии. Выборы проходили в обстановке террора. Только 31 июля было убито 12 чел.

13 августа Папен пригласил Гитлера на переговоры в Берлин, где ему предложили пост вице-канцлера. Гинденбург не желал видеть «богемского ефрейтора» во главе правительства. Тем не менее, всем стало ясно, что к лету 1932 года Гитлер стал самым успешным германским политиком. Он стал силой, которую нельзя было игнорировать, представители его партии в рейхстаге сформировали первую по величине фракцию, оттеснив с этого места социал-демократов. Фракция НСДАП начала блокировать работу парламента. В рейхстаге из 584 депутатов было 230 национал-социалистов и 89 коммунистов. Против правительства выступали и те, и другие, что делало его нежизнеспособным. Обстановка в стране была весьма напряженной – в Германии насчитывали около 7 млн. безработных, осенью от голода в Берлине умерло 132 человека. 6 ноября 1932 года были проведены новые выборы, на которых нацисты потеряли 2 млн. голосов.

В рейхстаге фракция НСДАП сократилась с 230 до 197, СДПГ – со 133 до 121, фракция партий центра – с 97 до 89. И только коммунисты увеличили представительство с 89 до 100, достигнув уровня представительства нацистов летом 1930 года. Это напугало очень многих. Гитлер ожидал других результатов. Он ожидал их в Берлине на верхнем этаже гостиницы Кайзерхоф на Вильгельмштрассе. Удар был таким сильным, что руководство НСДАП не время явно впало в прострацию. Но многие в Германии не скрывали своей радости. Влиятельные газеты выходили под заголовками «Республика спасена!», «Могучий натиск нацистов на демократическое государство отражен!», «Гитлер исчез». А редакторская статья органа СДПГ «Vorwarts» получила название «Взлет и падение Гитлера». Радость была преждевременной. Города страны были переполнены голодающими безработными, обстановка в столице была напряженной.