В чём причины большого числа обвинительных приговоров в российских судах: мнения

Премьер-министр Российской Федерации Дмитрий Медведев заявил, что российские суды выносят по большей части обвинительные приговоры, так как судьям стыдно перед следствием. «Когда я занимал пост президента, я много размышлял над тем, почему в 95-97% случаев наши суды выносят обвинительные приговоры. Думаю, это проблема политического и правового сознания. Судьям стыдно оправдать человека и тем самым подставить под сомнение работу, проделанную следственными органами», — заявил Медведев в интервью газете Neue Zürcher Zeitung.

ИА REX: В чём причины большого числа обвинительных приговоров в российских судах?

Григорий Трофимчук, политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития:

Дмитрий Медведев, видимо, адекватно оценивает степень любви россиян к российским судам. Поэтому включил лёгкую критику в их адрес, так как бесконечная реклама этого института самим же премьером, как единственно возможного в демократической стране, явно не работает. Стоит отметить, что найдена наиболее гармоничная, точная в информационном отношении формула («судам стыдно»), при которой впрямую не критикуется никто, чтобы не повторять ошибки с «козлами» из СК.

На самом деле российские суды, как представляется, в самой последней степени думают о том, как бы им невзначай не обидеть легкоранимое и такое застенчивое, «голубое» следствие. Российские суды обложены гораздо более сложными проблемами: давлением криминала, политических обстоятельств и т.п. Это далеко не те прежние институты, Народные суды и Народные судьи, которые в значительной степени были защищены народным имиджем и годами наработанным авторитетом. Народный судья, живущий на твоей лестничной клетке, в тех же самых жилищных условиях, что и ты, был лучшим доказательством правоты этого института.

Россия стоит перед гораздо более сложной проблемой, чем кажется Дмитрию Медведеву. Видимо, недалёк тот день, когда и эта структура будет обвинена в тотальной коррупции – с фотографиями судейских особняков и машин. Милиция закрыта и переименована, армия обвинена в коррупции – на очереди суд над судами.

Премьер России обожает самые разные электронные устройства и инновации. Наверное, специалистам стоит подумать над тем, чтобы презентовать Дмитрию Анатольевичу эксклюзивную отечественную компьютерную программу «Российский суд», которая бы – на основании вставленной в неё полной законодательной базы РФ, включая Конституцию – сама выносила приговоры на основании собранных следствием доказательств. Настало время, когда люди уже не могут судить людей, так как никто никому не верит.

Эдуард Афонин, профессор Национальной академии государственного управления при президенте Украины, доктор социологических наук:

Думаю, вполне можно согласиться с мнением премьер-министра России Дмитрия Медведева о том, что «практика обвинительных приговоров в России это проблема политического и правового сознания».

Так, данные авторского мониторинга общесистемных (социетальных) изменений в России за период 2010-2012 гг. свидетельствуют о том, что в Российском общественном сознании пока не сложилась такая психическая функция, как локус-контроль, отвечающая за осуществление функций социального контроля. В частности, двое из десяти представителей взрослого населения России (20,8%) являются психически предрасположенными к ожиданию контроля со стороны внешних субъектов (государства, общественно-политических объединений и т. п.). Один из десяти (11,4%) оказывается готов осуществлять самоконтроль (опираться на собственные силы). Но семь из десяти (67,8%) граждан не сформировали своей психической способности к определенной форме социального контроля.

Судя по результатам исследования ситуации, складывающейся в среде политико-управленческой элиты (в том числе судейском корпусе) Украины, доля управленцев, способных к социально ответственному поведению, является несколько выше, чем в целом по обществу (47,6% — для руководителей и 25,4% — для специалистов). Численность управленцев, ориентирующихся на «указания свыше» — соответственно 8,4% и 8,7%. Преобладающе, как и в обществе в целом, сохраняется доля тех, кто не сформировал своей психической способности к определенной форме социального контроля (44,0% и 66,0%).

При этом несформировавшиеся формы социального контроля (амбивалентность) сегодня — в условиях доминирования личностного интереса — вполне можно интерпретировать, как потенциал сферы «личностных злоупотреблений». В среде же чиновников, в том числе судей, потенциал личностных злоупотреблений вполне уместно было бы отнести к потенциалу коррупции.

Таким образом, не о «стыде судейского корпуса», как это подчеркивает Д. Медведев, следовало бы говорить, а о бесстыдстве судей и политиков, подчинивших деятельность по осуществлению политики (законодательной, исполнительной и судебной властей) личным интересам чиновництва. Этот мотив и стал, думаю, определяющим в том, что Россия, как сообщает MYLENTA.COM, стала лидером по числу обвинительных вердиктов в Европейском суде по правам человека.

Павел Крупкин, научный руководитель Центра изучения современности (Париж, Франция):

Этим своим заявлением Медведев подтвердил, что нынешняя ситуация с судопроизводством, когда суды фактически стали выпускным департаментом следствия и прокуратуры, вполне соответствует пониманию Премьера и бывшего Президента, имеющего и высшее образование, и степень по юриспруденции. Как он то и сказал, в современной российской модели судьи - это не независимые авторитетные представители общества, чьей задачей является установление той версии происшествия, которая признается юридически истинной, а коллеги следователей и прокуроров, связанные с последними общим корпоративным духом. Тем самым социально необходимая функция судопроизводства фактически была передана в органы следствия - ведь именно там теперь устанавливается истинная версия событий. Это же подтверждается и практикой работы адвокатуры, в соответствии с которой если не удалось развалить дело на стадии следствия, то дело можно считать проигранным. Так что суд у нас действительно сейчас фактически осуществляется именно что в Следственном Комитете. И следует отметить, что такое положение дел совсем не беспокоит "питерского юриста", который заявил о своей полной удовлетворенности текущим положением дел с судопроизводством в стране.

Юрий Юрьев, политконструктор:

Возможно, судьям и стыдно перед следствием, но например, в Украине выбор между "подпиской о невыезде" и "содержанием под стражей" ещё недавно стоил средней годовой зарплаты в стране, естественно неофициально. А признание невиновным в случае самообороны стоило неплохого автомобиля. Хотя ст. 36 ч.5 уголовного кодекса прямо регламентирует, что оборонявшийся против группы лиц не трактуется как превысивший пределы необходимой обороны. Но прокурору+судье+следователю выгоднее нарисовать общественную опасность лица с целью торга с ним, чем прямо действовать по закону. Нечто подобное произошло и до сих пор тянется по резонансному в Украине "Делу Грациотова". И вообще многовато случаев, когда решением Евросуда оправдываются граждане Украины, а бюджет обязан им возмещать те издержки, к которым их обрекла каста "погон". При этом "погоны" не платят ущерб бюджету. В России - похожая ситуация, хотя суд присяжных делает правосудие более народным и объективным.

Странно, что Медведев не размышлял над тем, что корпоративная жадность "погон" имеет мало общего с правовым сознанием, как и выбивание показаний ради выбивания имущества. И вообще не размышлял над тем, что происходит в судах высших инстанций после заведомо неправомерных приговоров, и как именно каста "погон" возмещает убытки любимой Медведевым России, о которой он, по его словам, много размышлял на посту президента".

Исторически - всегда есть соблазн воспользоваться силой с целью захвата имущества, включая силу права и закона. В 30-е годы НКВД было выгодно репрессировать - ведь освобождалось жильё, а заключённые строили новое в рамках НКВД. А ныне - тоже выгодно репрессировать, да ещё и капитализм к этому стимулирует, и мало что сдерживает репрессии. Но даже Сталину пришлось создавать "Госконтроль", поскольку в рамках "самой демократической Конституции" и "самых зорких органов" (трижды сменивших посмертно своё руководство и свой состав) - не было возможности полностью контролировать "производство благ из трупов", чтобы страна не стала трупами многих ради богатств немногих. И прокуратура, даже во главе с лучшим прокурором 20-го века Вышинским, признанным и царизмом и коммунизмом, не могла добиться полного надзора за законностью. Поэтому Сталину пришлось дублировать те функции, которые при демократии исполняют присяжные - функции проверки достоверности доказательств, посредством Госконтроля. Полагаю, что опыт Госконтроля и лично Мехлиса - весьма интересен, и хотя Мехлис оказался плохим полководцем, но чиновником он был явно хорошим, и ведомство работало почти безупречно.

В результате интервью Медведева складывается впечатление, что он лукавит и сглаживает острые углы. Но есть моменты, когда сглаживать опасно в перспективе. И Магницкий был защитником неплательщика налогов, и чиновники порой ведут себя неправомерно, а роль руководителя - и знать плохое, и предлагать хорошее. А когда руководитель и плохого не обнаруживает, и хорошего не предлагает - возникает вопрос, какова же его связь с реальностью?

Роман Лискин, журналист, консультант по вопросам применения прецедентного права:

Дмитрий Медведев, конечно, поразил своей откровенностью в зарубежных СМИ. Видно, что он никогда не работал в практической уголовной юриспруденции. Преподаватель теории, цивилист. Допустим, даже хороший юридический консультант. В реалии, сотрудничество судей и прокуроров должно пресекаться в уголовном порядке, так как это нарушает саму форму судебного процесса. На практике дел очень много, нагрузка колоссальная ложиться на судей, особенно по уголовным делам, где сроки рассмотрения уже определены процессуально. Поэтому 90% процентов судей, пишет основу приговора с обвинительного заключения, который предоставила сторона обвинения. Нарушая , сам принцип состязательности сторон. Из за огромных объёмов документов по сложным делам, редко кто идет по правильному пути, стараясь не особенно ссориться с" прокурорскими".

Лариса Бельцер-Лисюткина, культуролог, кандидат философских наук (Германия):

Разумеется, можно. Но факт остаётся фактом: Российские суды практически не выносят оправдательных приговоров. По каким бы причинам они это ни делали, важно то, что такой статистики нет ни в одной стране мира. У российского подсудимого 3 шанса из 100 доказать свою невиновность. По сравнению со сталинским террором, когда таких шансов не было вообще, это прогресс.

Даниэль Штайсслингер, журналист и переводчик (Израиль):

Вполне возможно, есть и этот элемент коллегиальности. Ведь и судьи, и следователи — по образованию юристы. Причём, в отличие от тоже юриста — адвоката — на государевой службе.