Есть ли спрос на качественную журналистику: мнения

В Киеве прошла международная конференция при поддержке Фонда "Эффективное управление" Рината Ахметова под названием "Будущее качественной журналистики в век цифровых технологий". Как показал опрос, практически половина участников конференции поддерживают тезис о высоком спросе на качественный информационный продукт со стороны аудитории. Такого мнения придерживаются 49% гостей мероприятия. Не верят в интерес публики к качественному контенту и готовность за него платить 38% участников. Остальные воздержались от голосования. Напомним, мнение о том, что спрос на качественную журналистику достаточно высок, отстаивали Марк Бригс, директор отдела цифрового мультимедиа на канале KING-5 TV (Сиэтл), а также Виталий Лейбин, главный редактор журнала «Русский репортер». В низком спросе аудитории на качественные издания убеждали Джон Лойд, директор Рейтерского Института изучения журналистики при Оксфордском университете, редактор Financial Times, а также Татьяна Лебедева, почетный председатель Независимой ассоциации телерадивещателей. Доводы Джона Лойда и Татьяны Лебедевой, которые говорили о неготовности читателей платить за качественный контент, оказались более убедительны для 5% гостей конференции. Напомним, перед началом мероприятия в высоком рыночном спросе на хорошую журналистику были убеждены 54% участников.

ИА REX: Есть ли спрос на качественную журналистику?

Григорий Трофимчук, политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития:

Если не зацикливаться на понятии «качественная журналистика», где можно топтаться бесконечно, ответ здесь простой: на качественную журналистику в России спроса нет. И главной проблемой здесь стало совсем не то, что инициативу в последние годы перехватили блогеры, которые «стали новыми СМИ» и которых всегда опасались «настоящие журналисты». А то, что огромное количество людей, печатающих слова на клавиатуре и выставляющих их в открытое пространство, автоматически утопило всех профессионально писавших ранее. И теперь никто не будет разбираться – где написано лучше, где хуже, так как надоедают сами по себе бесчисленные тексты. Все.

Кстати, то же самое и с песнями, с популярной музыкой: как только, под фонограмму, стал открывать рот каждый первый россиянин (включая поголовных певцов из «Дома-2» и т.п.), как только появились серийные «Фабрики звёзд» и караоке-бары, не захотелось вообще ничего – ни Шульженко, ни Шуры. Ушла вся сакральность из священного когда-то «рока», и теперь над этими ряжеными старообрядцами многие просто смеются.

Настоящая журналистика – это как с песней: или пробивает изнутри, или нет. И зачастую непонятно от чего. Поэтому в дикой помойке из предложений и слов всегда вырвется вперёд, заляжет в массу черепов та информация (пусть репортажная, актуальная, недолговечная), которую невольно будет тянуть перечитать не один раз, как настоящую книгу. Даже если сам читающий никогда в этом публично не сознается – и даже наоборот: метнётся на форум слить грязь на заветное чужое. Тот, кто владеет таким уникальным писательским рычагом, сможет вложить в массу голов всё, что считает нужным, независимо ни от какого спроса на «качественную журналистику», не закончив специального филологического или журналистского вуза, не помня ни одного правила русского языка.

Пробивное слово – оружие, доступное очень узкому кругу лиц. А формально хорошие, правильные тексты, авторские документальные фильмы «о добре», глубокомысленные передачи-размышления уже надоели и не нужны никому, они не до кого не доходят. Поэтому если вы способны найти наиболее точное, максимально краткое и ёмкое соотношение букв и звуков для донесения своей мысли и получения нужного результата – вы профессионал. Сегодня требуется именно это. И только оно и работает.

Дмитрий Орлов, политолог, генеральный директор аналитического центра «Стратегия Восток-Запад»:

Сейчас вопрос качественной журналистики - это вопрос общественного доверия печатному или сказанному в эфире слову вообще. А вот этим-то нынешняя журналистика похвастать и не может. Что такое нынешние СМИ? По сути - это форма переписки власти и оппозиции, а также стоящих за ними "финансовых центров", друг с другом. Эти две крайности нашего бытия выделены не случайно, потому что центризм здесь невозможен по определению - рано или поздно придется принять чью-то сторону. Если "финансовый центр" одной стороны хочет узнать, что думает о нем его "коллега" с той стороны, он либо покупает его газету, либо заходит на принадлежащий ему сайт. Поэтому народ и не доверяет журналистам - он не так глуп, как о нем думают в обоих лагерях.

Однако не стоит считать, будто недоверие к печатному слову началось вчера. Наша постсоветская журналистика - это возможность писать то, что раньше - при позднем Брежневе - говорилось исключительно на кухнях. Выше этого уровня она так и не поднялась, к сожалению. Исключения есть, но они только подтверждают правило. Однако это выглядело круто только первое время: хорошо иметь смелость разоблачать, когда это модно и безопасно. Но, увлекшись разоблачениями "культа" и "застоя", журналисты проморгали не только страну, но и народ. Когда Союз распался, народ нищал, а на улицах некогда безопасных городов людей стали отстреливать пачками, то и тогда журналисты продолжали писать о том, как сладко живется при демократии. Пресса, которая должна быть защитницей народа, превратилась в его могильщика.

Поэтому спрос на качественную журналистику будет еще больше тогда, когда она окончательно вернется в народ, из которого вышла при "демократах первого призыва". Сейчас кое-какие подвижки в этом направлении есть, но их явно мало. Для этого надо немного: вспомнить, что в той же России, к примеру, есть не только "светские львицы" и "гламурные кисо", но еще сельские труженики и рабочие, которые обеспечивают этим "животным" достойное существование, но живут, при этом, не так, чтобы припеваючи. Потому что, если, не приведи Господь, начнется война, то не "светские львицы", а именно эти самые рабочие и крестьяне пойдут защищать страну. А чтобы у них это получилось, надо вернуть к ним уважение.