Черчилль: использовать атомную бомбу против Японии решили до её испытания

Летом 1945 года Трумэн и Черчилль уже не хотели участия СССР в войне с Японией, но не могли от этого отказаться
10 августа 2022  13:28 Отправить по email
Печать

В точном соответствии с Ялтинским соглашением глав трех великих держав — США, СССР и Великобритании — ровно через три месяца после капитуляции Германии правительство Советского Союза 8 августа 1945 года объявило Японии войну. Текст заявления гласил:

«После разгрома и капитуляции гитлеровской Германии Япония оказалась единственной великой державой, которая все ещё стоит за продолжение войны.

Требование трех держав — Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Китая — от 26 июля сего года о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил было отклонено Японией. Тем самым предложение Японского Правительства Советскому Союзу о посредничестве в войне на Дальнем Востоке теряет всякую почву.

Учитывая отказ Японии капитулировать, союзники обратились к Советскому Правительству с предложением включиться в войну против японской агрессии и тем сократить сроки окончания войны, сократить количество жертв и содействовать скорейшему восстановлению всеобщего мира.

Верное своему союзническому долгу, Советское Правительство приняло предложение союзников и присоединилось к Заявлению союзных держав от 26 июля сего года.

Советское Правительство считает, что такая его политика является единственным средством, способным приблизить наступление мира, освободить народы от дальнейших жертв и страданий и дать возможность японскому народу избавиться от тех опасностей и разрушений, которые были пережиты Германией после её отказа от безоговорочной капитуляции.

Ввиду изложенного Советское Правительство заявляет, что с завтрашнего дня, то есть с 9-го августа, Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией.

8 августа 1945 года».

О том, что предшествовало этому заявлению и последовало после него, в предлагаемом читателю очерке истории.

***

В последнем томе своих военных мемуаров бывший в годы Второй мировой войны премьер-министром Великобритании Уинстон Черчилль рассказывал, как 14 июля 1945 года, когда он находился на Потсдамской конференции вместе с президентом США Гарри Трумэном и советским лидером Иосифом Сталиным, было получено сообщение об успешном испытании в США первой в мире атомной бомбы. О том, что у западных союзников не было ни малейшего сомнения в необходимости применить новое оружие против японцев, свидетельствует следующий отрывок из воспоминаний британского политика:

«Внезапно перед нами открылись возможность милосердного (? — А. К.) прекращения войны на Востоке и гораздо более отрадные перспективы в Европе. Я не сомневался, что такие же мысли рождались и в голове у моих американских друзей. Во всяком случае, не возникало даже вопроса о том, следует ли применить атомную бомбу. Возможность предотвратить гигантскую затяжную бойню, закончить войну, даровать всем мир, залечить раны измученных народов, продемонстрировав подавляющую мощь, ценой нескольких взрывов, — всё это после наших трудов и опасностей казалось чудом избавления.

Принципиальное согласие англичан использовать это оружие было дано 4 июля, до того как состоялось испытание. Окончательное решение теперь должен был принять президент Трумэн, в руках которого находилось это оружие. Но я ни минуты не сомневался, каким будет это решение, и с тех пор я никогда не сомневался, что он был прав. Исторический факт таков, и о нем следует судить в исторической перспективе, что решение об использовании атомной бомбы для того, чтобы вынудить Японию капитулировать, никогда даже не ставилось под сомнение. Между нами было единодушие, автоматическое, безусловное согласие, и я также никогда не слышал ни малейшего возражения, что нам следовало бы поступить иначе».

Однако у западных союзников не было уверенности в том, что, применив атомные бомбы против Японии, удастся без помощи Советского Союза быстро принудить Токио к капитуляции. Поэтому, имея уже информацию об успешном испытании в Аламогордо, заинтересованность политического руководства и командования США в выполнении Советским Союзом данных в Крыму обязательств сохранялась. Известны слова Трумэна о том, что «именно «вступление СССР в войну окончательно убедит Японию в неизбежности её полного разгрома».

В ходе Берлинской (Потсдамской) конференции в июле 1945 г., отметив, что дела союзников в войне против Японии не таковы, чтобы требовалась активная помощь Великобритании, президент США прямо заявил советскому лидеру, что «США ожидают помощи от СССР». В ответ Сталин сказал, что «Советский Союз будет готов вступить в действие к середине августа и что он сдержит своё слово».

Однако летом 1945 г. не все в правительственных кругах США приветствовали будущее участие СССР в войне на Дальнем Востоке, считая, что в этом случае будет трудно устранить Советский Союз от решения вопросов послевоенного политического устройства в Восточной Азии. В Вашингтоне, понимая, что вступление СССР в войну обернётся серьёзной поддержкой коммунистическим силам Китая и Кореи, стремились этого не допустить. Командующий союзными войсками на Дальнем Востоке генерал Дуглас Макартур писал вскоре после Крымской конференции:

«Меня сейчас больше беспокоит вероятность вступления России в войну против Японии и Маньчжурии, а это значит, что наше внимание должна занимать судьба северных и приморских районов Китая».

Планами США предусматривалось:

«Не позволять советским войскам войти в боевой контакт с Народно-освободительной армией Китая, помешать объединению сил коммунистов Китая с Красной армией в Северо-Восточном и Северном Китае». Однако военные соображения в то время преобладали над политическими.

Предпринятые США весной 1945 г. «ковровые бомбардировки» наносили ущерб не столько военной мощи японской империи, сколько мирному населению таких густонаселённых городов, как Токио и Осака. Пострадали и многие другие города. Хотя американцы добились господства в воздухе и на море, было очевидно, что одними бомбардировками принудить Японию к скорой капитуляции не удастся. Несмотря на весьма ощутимые потери и сокращение производственной базы страны, японское правительство и командование готовились к затяжным действиям, считая, что в результате упорного «сражения за метрополию» можно будет изменить ход войны в пользу Японии и угрозой больших потерь союзников склонить их к почётному для Японии миру. Со своей стороны американское командование исходило из того, что «для вторжения на японские острова потребуется семимиллионная армия и потери будут неприемлемо большими».

Во время вступления в должность президента США после кончины Рузвельта Трумэн был проинформирован о секретных работах по созданию атомной бомбы. Перспектива появления у США «супероружия» породила среди новой американской администрации надежду на то, что война может быть завершена в результате атомной бомбардировки. В таком случае Трумэн и его ближайшее окружение предпочли бы обойтись без участия СССР в войне с Японией. Однако уверенности в том, что атомная бомба будет создана в ближайшее время, не было. Поэтому заинтересованность в выполнении Советским Союзом данных в Крыму обязательств сохранялась.

Трумэн исходил из того, что именно «вступление СССР в войну окончательно убедит Японию в неизбежности её полного разгрома». Стремясь получить по возможности точную дату вступления СССР в войну, он направил в Москву в качестве своего личного представителя Гарра Гопкинса. Такая информация была получена 28 мая 1945 года. Сталин сообщил Гопкинсу и американскому послу Авереллу Гарриману:

«Советская армия будет полностью развёрнута на маньчжурских позициях до 8 августа».

О том, что привлечение СССР к разгрому Японии являлось для США вопросом решённым, убедительно свидетельствуют американские секретные планы оккупационного режима для японской территории. По этим планам, страна должна была быть расчленена на четыре оккупационные зоны: американскую, советскую, английскую и китайскую. При этом советские войска должны были занять обширную территорию японской метрополии, включавшую северный остров Хоккайдо и весь северо-восток основного острова Японии Хонсю. Считалось, что расчленение Японии на зоны значительно ослабит бремя организации оккупационного режима и позволит США резко сократить численность предназначенных для этого американских войск. По существовавшим расчётам, в случае самостоятельной оккупации США требовалось по меньшей мере 800 тыс. солдат и офицеров или 23 дивизии.

Однако мысль о том, чтобы отстранить СССР от послевоенного урегулирования в Восточной Азии, не давала Трумэну покоя. Когда к лету 1945 года из секретных лабораторий поступили сведения, что работы по созданию атомного оружия вступили в завершающую стадию, в американской администрации возобладало стремление скорейшим нанесением атомных ударов по Японии опередить вступление СССР в войну. Трумэн, вопреки желанию Черчилля, сознательно затягивал проведение запланированной встречи лидеров трёх держав в Берлине, надеясь к началу Берлинской конференции иметь готовую атомную бомбу как инструмент политического давления на СССР в вопросах послевоенного устройства мира. Американское руководство рассчитывало на то, что атомная бомба «поможет сделать Россию сговорчивой в Европе». Широко известно высказывание Трумэна по этому поводу: «Если бомба взорвётся, что, я думаю, произойдёт, у меня, конечно, будет дубина для этих парней».

Однако многое зависело от этого «если». На проходившем 18 июня 1945 г. совещании представителей высшего командования США, несмотря на перспективу создания атомной бомбы, был подтверждён курс на сохранение в США плана «Даунфол», предусматривавшего высадку американских войск на территорию, собственно, Японии. При этом американские генералы продолжали настаивать на обязательном привлечении СССР к разгрому Японии. Опыт кровопролитных боёв за острова Иводзима и Окинава убеждал их, что японцы будут сопротивляться отчаянно. Военный министр США Генри Льюис Стимсон в памятной записке Трумэну от 2 июля 1945 г. писал:

«Начав вторжение, нам придётся, по моему мнению, завершать его даже ещё более жестокими сражениями, чем те, которые имели место в Германии. В результате мы понесём огромные потери и будем вынуждены оставить Японию».

Готовясь к Берлинской конференции, американцы испытывали весьма противоречивые чувства. С одной стороны, уповая на скорое обладание атомной бомбой, они уже гораздо меньше желали участия СССР в войне с Японией, а с другой — по чисто военным соображениям не могли отказаться от помощи Советского Союза, поскольку уверенности в том, что атомная бомба положит конец войне, не было.

В ходе Потсдамской конференции, отметив, что дела союзников в войне против Японии не таковы, чтобы требовалась активная помощь Великобритании, президент США прямо заявил, что «США ожидают помощи от СССР». В ответ Сталин сказал, что «Советский Союз будет готов вступить в действие к середине августа и что он сдержит своё слово».

(Окончание следует)

Подписывайтесь на наш канал в Telegram или в Дзен.
Будьте всегда в курсе главных событий дня.

Комментарии читателей (0):

К этому материалу нет комментариев. Оставьте комментарий первым!
Нужно ли ужесточать в РФ миграционную политику?
Какой общественно-политический строй в России?
43% социалистический
Подписывайтесь на ИА REX
Войти в учетную запись
Войти через соцсеть