Какие уроки следует извлечь Америке из Афганистана, пишет в газете The Hill политолог и бывший директор по персоналу подкомитета по Африке палаты представителей США Стефен Вайсман.
В либеральных кругах США ошеломляющая победа талибов (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Афганистане спровоцировала запоздалое признание того, что дорогостоящее предприятие Америки по «национальному строительству» было нереализуемым. В то же время многие консерваторы выражают опасения, что резкий вывод американских войск усилит угрозу со стороны джихадистского терроризма. Но ни одна из сторон не поинтересовалась альтернативной политикой, которая могла бы лучше защитить интересы как США, так и Афганистана. Это было бы стремление к компромиссному политическому и военному урегулированию при посредничестве третьей стороны, под международным контролем, основанному на реалиях на местах, с максимальной справедливостью и подотчетностью, которых можно было бы достичь.
Ранее на ИА REX: Станет ли Афганистан началом конца американской империи?
Желательность и потенциал такого политического решения в затянувшемся военном тупике подчеркивались более десяти лет тремя ведущими международными исследователями афганской политики и движения «Талибан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ): Барнеттом Рубином, Жилем Дорронсоро и Антонио Джустоцци. Такая резолюция в Афганистане выглядела бы совсем не как скудное соглашение на трех с половиной страницах, подписанное бывшим президентом Трампом и талибами (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в феврале 2020 года. В этом документе отсутствовали ключевые компоненты посредничества третьей стороны, международного надзора и механизмов для решения основных политических проблем, разделяющих афганцев.
Это был «стандартный международный режим лечения», разработанный для ответа на гражданские войны в конце Холодной войны. Америка и при президентах-республиканцах, и при президентах-демократах путем переговоров активно участвовала в успешном урегулировании десяти многолетних гражданских войн в период с 1989 по 2005 год: в Боснии, Бурунди, Камбодже, Демократической Республике Конго, Гватемале, Мозамбике, Никарагуа, Сальвадоре, Северной Ирландии и Судане. Некоторые из этих сражений были более смертоносными, чем в Афганистане. Каждый конфликт привлекал главного посредника — региональную организацию, Организацию Объединенных Наций, Соединенные Штаты, даже группу мирян-католиков, которым помогали различные правительства.
Применяя профессиональные навыки разрешения конфликтов и мобилизуя дипломатические «кнуты и пряники», посредники работали с противоборствующими сторонами и их внешними сторонниками, чтобы выработать зачастую хитроумные политические компромиссы. Как правило, эти разработки включали новые или пересмотренные конституции, демократические выборы, демобилизацию и интеграцию военнослужащих и возвращение беженцев. Они также предусматривали переходные периоды, в течение которых международные и гражданские силы обеспечивали безопасность и контролировали осуществление планов.
Хотя некоторые из этих соглашений подвергались давлению и изменениям, ни одна из заинтересованных стран не скатилась к новой гражданской войне. Безусловно, было несколько неудачных соглашений — особенно в Руанде, суданской провинции Дарфур и Анголе, — но они в значительной степени объяснялись недостатками самих планов и недостаточной внешней поддержкой для их осуществления.
Читайте также: Поражение в Афганистане является поражением всего коллективного Запада
С более широкой точки зрения неспособность американских политиков добиться политического урегулирования в Афганистане путем переговоров была неотъемлемой частью их примечательного забвения мирных процессов после окончания Холодной войны. Эта амнезия — на фоне опасений исламистского терроризма после 11 сентября, преходящего энтузиазма по поводу демократических обещаний «арабской весны» и растущего недоверия к Ирану и России — помогла привести к крупным потерям во внешней политике США и непостижимым человеческим страданиям. Это имело место даже в тех случаях, когда США полагались на авиаудары, тайные действия ЦРУ и военную помощь партнерам, а не на боевые войска, как в Афганистане.
Так, в Ливии принятие желаемого за действительное в отношении «прозападных» противников Каддафи привело к тому, что США и НАТО предприняли «смену режима» с помощью воздушных ударов, отвергнув многообещающие усилия Африканского союза по содействию урегулированию путем переговоров. Результатом стало свержение Каддафи и рост джихадистского терроризма (помните Бенгази?), повторяющаяся гражданская война, которая привела к многочисленным иностранным интервенциям и оттоку оружия и исламистов, которые подпитывали конфликты в нескольких соседних африканских странах. А в Сирии американская и союзническая скрытая военная помощь «умеренным» повстанцам столкнулась с эффективным противодействием — увеличением помощи Асаду со стороны России, Ирана и «Хезболлы».
Отказываясь уделять приоритетное внимание мирным переговорам, спонсируемым ООН, США способствовали огромным жертвам сирийской войны, массовому оттоку беженцев, который усилил и антидемократические настроения в Европе, и напряженности в отношениях с Россией и Ираном. Американская военная поддержка Саудовской Аравии, когда она вмешалась в сложную гражданскую войну в Йемене, подорвала энергию переговоров под руководством ООН и еще больше втянула Иран в этот разрушительный конфликт.
Поскольку администрация Байдена сталкивается с важными решениями, касающимися продолжающихся конфликтов в Йемене, Украине, Ливии и ряде африканских стран, нынешнему поколению политиков и их институтам было бы неплохо восстановить подавленную память о миротворчестве. Всем нам нужно перейти от оплакивания Афганистана к извлечению из него уроков.
Комментарии читателей (0):