Раз уж этот дом в свое время не снесли с лица земли в прямом смысле, нужно ли теперь делать вид, что это — просто здание, которое ничем не отличается от прочих? Тему обсуждает историк, профессор Принстонского института перспективных исследований Ангелос Ханиотис на страницах греческой газеты Kathimerini.
Мало кто знает небольшой австрийский городок Браунау недалеко от Зальцбурга. Там, в доме №15 по Зальцбургер-Форштат-роуд 20 апреля 1889 года родился Адольф Гитлер, и там он провел первые два месяца своей жизни. Третий рейх превратил дом в культурный центр. Американские солдаты предотвратили его взрыв в 1945 году, и там ненадолго разместилась выставка о концентрационных лагерях. В послевоенное время в здании располагались муниципальная библиотека, банк, школа и центр по уходу и обучению инвалидов. Он никогда не приобретал особого значения как место паломничества неонацистов, а в день 100-летия со дня рождения Гитлера город установил перед домом гранитный валун из лагеря Маутхаузен с надписью «За мир и демократию — Фашизм никогда больше — Миллионы погибших предупреждают».
Здание было признано собственностью австрийского государства в 2016 году и с тех пор не используется. Оно охраняется законом как памятник архитектуры, поскольку заложено было еще в XVI веке. В 2019 году власти решили преобразовать его в штаб-квартиру городского полицейского управления, утверждая, что это предотвратит любую политическую эксплуатацию со стороны крайне правых кругов, — хотя более вероятно, что это решение было продиктовано желанием стереть из памяти пространство, напоминающее о гитлеровском прошлом Австрии. Даже камень из Маутхаузена вот-вот уберут. Есть даже специальный термин — нейтрализация. По сути, это устранение исторического контекста здания, история которого отражает не только исторический курс Австрии, но также и то, как она управляет исторической памятью.
Часто общества предпочитают коллективную амнезию критическому отношению к своей истории. Это явление не имеет прямого отношения к римской практике «проклятия памяти» (damnatio memoriae) в Римской империи, когда, чтобы стереть память об умершем, соскабливались даже надписи с именами наказанных императоров, но видимые следы соскабливания продолжали напоминать об осуждении. Существуют крайние случаи преднамеренного уничтожения материальных остатков той или иной эпохи. Сожжение досье с политическими мнениями 29 августа 1989 года, в 40-ю годовщину окончания Гражданской войны, имело символическое значение и предотвратило увековечение разделения, поскольку в некоторых досье сообщалось о сдаче родственниками в полицию родственников.
И все же такой ценный архивный материал мог быть запечатан на 50 лет, а не потерян для исторических исследований навсегда. Год назад мы видели в США и других западных странах разрушение статуй людей, связанных с рабством и колониализмом. Ни статуи Колумба, ни даже бюст Сервантеса в Сан-Франциско, вероятно, ошибочно воспринятый как бюст испанского конкистадора, не были пощажены по причине того, что перед ним стояли на коленях Дон Кихот и Санчо Панса. Хотя психологически и можно понять разрушение статуй работорговцев и представителей колониализма, все же речь идет о разрушении материальных остатков истории. Пусть такие статуи не заслуживают почетного места в общественных местах, но они могли бы найти место в музеях или местах памяти. Американский филологический журнал, орган Американского общества классических исследований, был основан в 1880 году Бэзилом Ланно Гилдерслевом. В 2020 году его имя исчезло с внутренней стороны обложки, потому что он был сторонником рабства даже после его отмены. Я бы предпочел внутри увидеть такой текст: «Журнал был основан Бэзилом Ланно Гилдерслевом и гордится тем, что не следует его взглядам на рабство и расовую дискриминацию». Потому что в этом случае история не «нейтрализуется», а становится предметом критической оценки.
Возвращаясь к дому, где родился Гитлер. Решение австрийского правительства справедливо разделило австрийское общественное мнение. Есть активисты, которые пропагандируют критическое отношение австрийского общества к истории, такие как политолог Андреас Мейслингер, они выдвинули альтернативное предложение — организовать в этом здании международный «дом ответственности», место диалога и примирения, где молодые люди из разных стран — японцы и китайцы, немцы и евреи, турки и армяне, американцы и русские, греки и турки, — будут изучать историю своих стран, не игнорируя историю самого места встречи. Это не «нейтрализация» исторического места, это его новое значение.
После введения христианства в качестве официальной религии христиане основали церкви на месте древних святынь. Иногда церковь сохраняла святость того или иного места, и святой Пантелеимон сменял Асклепия, но гораздо чаще целью христиан было очищение места, истинное завоевание его новой религией, изгнание демонов; тогда основание церкви означало не преемственность, а пересечение. «Нейтрализация» дома, в котором родился Гитлер, — это упущенная возможность для австрийского общества изгнать демона своей истории не коллективной амнезией, а новыми посланиями. А переоборудование дома на Зальцбургер-стрит 15 в полицейский участок неудачно и как символизм, и как сознательный выбор забвения.
Комментарии читателей (0):