Гренландский гамбит Трампа

Потакание прихотям Трампа – его территориальным амбициям, тарифным угрозам и уклонению от глобальной ответственности – только придаст ему смелости и решимости довести свои планы до конца.

Президент США Дональд Трамп был избран за свой проект «Сделаем Америку снова великой» (MAGA), и он, похоже, полон надежд его реализовать в течение второго срока пребывания в Белом доме, в ожидании, что он преобразит Америку фундаментальным образом. Но какие последствия это будет иметь для остального мира?

Движение MAGA (часто называемое просто MAGA, или «Сделаем Америку снова великой») было основано на убеждении, что Соединённые Штаты когда-то были «великой» страной, но потеряли этот статус из-за иностранного влияния, как внутри (через иммиграцию и мультикультурализм), так и за пределами границ (через глобализацию). Члены MAGA считают, что это падение можно обратить вспять с помощью лозунга «Америка прежде всего», который обеспечит большую степень экономического протекционизма, значительно сократит иммиграцию, особенно из развивающихся стран, и будет поощрять или навязывать то, что члены MAGA считают традиционными американскими ценностями.

Территориальные амбиции Трампа, являющиеся ключевой частью программы MAGA, дают представление о том, какой грандиозный план он приготовил для мира. Трамп выдвинул идеи об аннексии Канады в качестве 51-го штата Америки, покупки Гренландии и «возвращение» Панамского канала.

Пятый президент Америки Джеймс Монро, должно быть, усмехается в гробу. Он, безусловно, нашёл бы в Трампе фанатичного последователя своего внешнеполитического курса. По мнению российских экспертов, доктрина Монро послужила прикрытием для аннексии более половины тогдашней территории Мексики (нынешние штаты Техас, Калифорния, Аризона, Невада, Юта, Нью-Мексико, Колорадо, часть Вайоминга) в результате американо-мексиканской войны 1846-48 г.г.

Трамп отказался от дипломатических тонкостей и норм, как от бремени, ещё во времена предыдущего президентства. Что более важно, некоторые его утверждения являются вопиющим нарушением основополагающих принципов международных отношений, закреплённых в Уставе ООН. Предположение о том, что Трамп исповедует изоляционизм, не соответствует истине. Америка при Трампе вряд ли, как прогнозируют некоторые аналитики, укроется от внешнего мира подобно улитке в раковине Учитывая, что в своей инаугурационной речи Трамп пообещал «создать самую сильную армию, которую когда-либо видел мир», насколько вероятно, что Соединённые Штаты сократят свои военные расходы, на сегодняшний день самые большие в мире с тенденцией приблизиться к триллиону за время его правления?

Предшественники Трампа пытались оправдать военные операции США за рубежом различными глубоко моральными порывами. Джордж Буш-младший вторгся в Афганистан и оккупировал его, чтобы бороться с терроризмом, а его война в Ираке была направлена на свержение тирании, которая в лице Саддама Хусейна якобы вот-вот разработает атомную бомбу (см. фильм Дага Лаймана FAIR GAME, в прокате «Игра без правил», 2010 год). Со своей стороны, ничтоже, как говорится, сумняшеся, Трамп обосновывает свои территориальные претензии национальными интересами США, дабы сделать их «сильной Америкой». Он не исключает, если в этом возникнет необходимость, применения военной силы для установления контроля над Гренландией и Панамским каналом.

Исполнительный указ Трампа по выходу США из Парижского соглашения по климату, наряду с активизацией разведки ископаемого топлива в США, угрожает подорвать глобальные усилия по борьбе с изменением климата, даже несмотря на то, что США пытаются уклониться от своей ответственности в качестве крупнейшего в мире источника выбросов углерода и переложить свою долю экономического бремени на остальной мир. Между тем по мере того, как изменение климата ускоряет таяние арктических льдов, открывая новые судоходные маршруты и возможности для добычи ресурсов, которыми богата Арктика, геополитическая ценность Гренландии резко возросла. Ещё в августе 2019 года тогдашний президент США Дональд Трамп попал в заголовки газет со своим неожиданным предложением купить Гренландию у Дании. Хотя эта идея была встречена со скептицизмом и юмором, она вызвала дебаты и, как оказалось, заслуживала более пристального внимания.

Идея не нова. В 1868 году государственный секретарь США Уильям Х. Сьюард, только что приобретший у России Аляску, проявил интерес к Гренландии и Исландии в рамках экспансионистской стратегии Америки. В 1946 году администрация Гарри Трумэна предложила Дании за Гренландию 100 миллионов долларов золотом, признавая её стратегическое значение в условиях начинающейся холодной войны. В то время Дания отказалась, но США было разрешено создать военные плацдармы в Гренландии, в том числе космическую базу Питуффик (ранее, военная база Туле), что остаётся краеугольным камнем их присутствия в арктическом регионе по сей день. Привлекательность Гренландии заключается в её огромных природных ресурсах, включая редкоземельные минералы (по оценкам, 25% мировых запасов), нефть и газ, а также в её стратегическом расположении между Северной Америкой и Европой и близости к торговым маршрутам Северного морского пути.

Согласно международному праву, понятие покупки Гренландии поднимает сложные вопросы. Гренландия является автономной территорией в составе королевства Дания. Дания сохраняет контроль над иностранными делами и обороной, а правительство Гренландии управляет своими внутренними делами, оставляя за собой право добиваться полной независимости путём референдума. Для покупки Гренландии потребуется согласие правительств Дании и Гренландии. Сделка, скорее всего, будет включать в себя переговоры в соответствии с международными договорами и Уставом Организации Объединённых Наций, который поддерживает принцип самоопределения наций. Необходимо будет проконсультироваться с населением Гренландии, насчитывающим примерно 56 000 человек, в основном из числа инуитов, чтобы обеспечить защиту их прав и интересов. Несмотря на то, что современных прецедентов не существует, аналогичные случаи, такие как продажа в 1917 году Датской Вест-Индии (ныне Виргинские острова США), могут дать представление о юридических и дипломатических проблемах.

Предложение Трампа вызвало неоднозначную реакцию со стороны заинтересованных сторон в Арктике, соседей Гренландии. Правительство Дании быстро отвергло эту идею, а премьер-министр Метте Фредериксен назвала её «абсурдной» ещё в 2019 году. Лидеры Гренландии поддержали это мнение, подчеркнув приверженность автономии и отвергнув любую идею продажи. Другие арктические государства, включая Канаду, Норвегию и Россию, вероятно, восприняли предложение Трампа как неудачную шутку «городского сумасшедшего».

Россия, доминирующая арктическая держава, может интерпретировать интерес США к Гренландии как часть более широкой стратегии противодействия своим интересам в регионе. Что касается Норвегии и других стран Северной Европы, они отдают приоритет сотрудничеству в рамках Арктического совета и, вероятно, будут относиться к любым односторонним действиям со скептицизмом. Для Канады близость Гренландии к её арктическим территориям подчеркивает общие проблемы безопасности и окружающей среды, что побуждает к взвешенному ответу. Хотя Канада вряд ли поддержит предложение США, оно, вероятно, будет рассматриваться со смесью осторожности и беспокойства. Любое развитие событий должно тщательно отслеживаться, в таких случаях Канада обычно подчеркивает важность многостороннего сотрудничества, охраны окружающей среды и защиты прав коренных народов. Нельзя игнорировать последствия также для Китая, нового ключевого игрока в развитии Арктики. Пекин вложил значительные средства в инфраструктуру и горнодобывающую промышленность Гренландии, в рамках своей инициативы «Полярный шёлковый путь». Любая попытка США приобрести Гренландию может нарушить арктическую стратегию Китая, что приведёт к ещё одном фронту стратегического соперничества между ними.

Реакция Дании на предложение Трампа отражает её двойственную позицию и приоритеты. Будучи членом НАТО и близким союзником США, Дания ценит своё партнёрство с Вашингтоном, но вряд ли согласится на продажу, которая подрывает её национальные интересы или автономию Гренландии. Разве если только Гренландия не воспользуется своим правом на самоопределение через референдум. Дания может столкнуться с сильным давлением, чтобы укрепить союзнические отношения с США, доказать свою лояльность новоизбранному президенту и приверженность военно-политическому сотрудничеству в Арктике.

Для Гренландии ценность разработки шельфовых ресурсов и связанного с этим международного партнёрства остаётся притягательным направлением развития. В то время как некоторые гренландские политики выступают за более тесные связи с США и видят в этом возможность для экономического роста и обновления инфраструктуры, другие опасаются вмешательства во внутренние дела, рассматривая его как покушение на островной суверенитет. Попытка же США «купить» Гренландию, даже в случае неудачи, может возобновить дебаты о том, как лучше всего сбалансировать свои устремления к независимости с потребностью в иностранных инвестициях и стратегическом партнёрстве с другими странами. Ключевым фактором, влияющим на принятие решений в Дании и Гренландии, является растущий в мире «спрос на Арктику» с учётом прав и чаяний коренного населения, который в суровых климатических условиях вынужден заниматься проблемами экономики и сохранения своей идентичности и далёк от политических распрей великих держав.

Идея Трампа о покупке Гренландии, хотя и вряд ли будет реализована в её оригинальном виде, подчёркивает растущее значение Арктики в глобальной геополитике. В частности, деятельность Арктического совета, традиционно сосредоточенная на защите окружающей среды, научных исследованиях и правах коренных народов, под внешним давлением, будь то дипломатические, экономические или территориальные инициативы США, может сместить его повестку дня в сторону решения проблем безопасности.

Продажа Гренландии может оказаться ещё одним курьёзом в практике международных отношений, но нельзя упускать из виду более широкие последствия для собственно территории Арктики. Решение возникающих при этом проблем требует осторожной дипломатии, уважения суверенитета и приверженности устойчивому развитию, которое принесет пользу всем заинтересованным сторонам, включая коренное население. Будущее Арктики – и роль Гренландии – будет определяться не только амбициями крупных держав, но и стойкостью её народа, инуитов. Играть в политический покер никогда не бывает безопасно. Простое нахождение рядом с Трампом может означать будущие большие неприятности, как выяснил уходящий премьер-министр Канады Джастин Трюдо. Его «миротворческий» визит в частную президентскую резиденцию Мар-а-Лаго во Флориде закончился тем, что Трюдо был именован «губернатором штата Канада». Поэтому остальной мир должен относиться, мягко скажем, к инициативам Трампа так же, как мы поступаем со школьным хулиганом — противостоять ему коллективно, чтобы нас не повесили порознь. Потакание прихотям или амбициям Трампа, скорее всего, только придаст ему смелости и разожжёт аппетит. Как выразился недавно бывший премьер-министр Канады Жан Кретьен, «даже когда мы удовлетворяем одно требование, г-н Трамп вернётся к нам с другим».

Валерий Рубин