Погасит ЕС «огонь», который разжёг Газпром – Politico

Прежде, когда ЕС грозил ввести огромные антимонопольные штрафы против российского Газпрома, уже удавалось заставить Россию изменить свой курс к лучшему. Так почему бы не попробовать еще раз, пишут Америка Хернандес, Пьетро Ломбарди и Саймон ван Дорпе в статье, вышедшей 26 октября в европейской версии издания Politico.

Комиссар ЕС по энергетике Кадри Симсон сообщила 26 октября европейским министрам энергетики, что антимонопольные службы Брюсселя начали изучать вопрос о том, стал ли взрывной рост цен на энергоносители следствием незаконной деятельности того или иного из основных поставщиков блока. В Европейской комиссии уже подтвердили, что анкеты были разосланы всем сторонам, которые могли поспособствовать созданию общей картины того, что привело к самому серьезному экономическому кризису этой осени и кто в этом виноват.

Специалисты по борьбе с монополиями в Брюсселе не стали напрямую называть Газпром, но для них компания — давний «спарринг-партнер». Газпром поставляет более 40% газа, импортируемого в ЕС, и с 2012 по 2018 год против него было возбуждено одно из самых громких антимонопольных дел, когда-либо возбужденных Брюсселем. Хотя тогда расследование не привело к ошеломляющему штрафу, которого добивались ведущие критики России, такие как Польша и Литва, оно действительно подтолкнуло Газпром к радикальному пересмотру своей бизнес-модели в Центральной и Восточной Европе.

По-прежнему недовольная тем, что Москва не была оштрафована на большие суммы в 2018 году, Польша в настоящее время требует от силовиков ЕС новых мер по поводу «манипулирования» рынком со стороны российской корпорации, которую обвиняют в нынешнем повышении цен, вызванном занижением ожидаемых поставок.

Читайте также: Взлёт газовых цен в Европе направлен против газа

Сам президент России Владимир Путин посылает неоднозначные сигналы о мотивах России. С одной стороны, он отрицает, что Россия использует крупнейшие в мире запасы газа в качестве геополитического оружия. С другой стороны, он одновременно указывает, что потоки газа могут значительно увеличиться, если будет дано юридическое разрешение на начало работы трубопровода «Северный поток — 2», который предназначен для прокачки российского газа напрямую в Германию. Газпром, отмечают авторы, не прокомментировал сложившуюся ситуацию.

Симсон, более не желая отдавать инициативу в руки России, пообещала, что Брюссель рассмотрит «широко распространенные опасения по поводу рыночных манипуляций или спекуляций». Такое развитие событий — услада для ушей премьер-министра Польши Матеуша Моравецкого, который отметил, что расследование может «отрезвить Газпром».

Штрафы за трубопровод

Юристы согласились, что обращение к закону о конкуренции — самому мощному политическому оружию Европейской комиссии — оправданно.

«Хотя расследование может быть политически спровоцировано кризисом цен на энергоносители, кажется вполне обоснованным изучение текущей динамики рынка через призму закона о конкуренции», — подчеркнул Натура Грасиа, юрист по вопросам антимонопольного законодательства в компании Linklaters.

«Брюссель мог бы провести расследование возможного злоупотребления Газпромом своим доминирующим положением, пытаясь собрать доказательства того, что компания приостановила поставки для повышения цен, или антиконкурентных ограничений в контрактах между оптовыми поставщиками газа, такими как Газпром, и европейскими розничными поставщиками газа», — добавила Грасиа.

Основные газопроводы из России в Европу

Алан Райли, ученый-юрист, специализирующийся на антимонопольном, торговом и энергетическом праве ЕС и ранее консультировавший польские и украинские энергетические компании, обратил внимание на то, что существует доказательств для начала расследования злоупотреблений Газпромом своим доминирующим положением достаточно.

«Перед нами ситуация, когда поставщик-гегемон намеренно отказывается поставлять газ без каких-либо коммерческих причин, он напрямую использует свое влияние на рынке для ограничения поставок», — сказал Райли.

Безусловно, на проведение полноценного антимонопольного расследования со стороны Европейской комиссии уйдет слишком много времени, поэтому оно не сможет стать панацеей для решения европейских газовых проблем этой зимой. Процесс, который был урегулирован в 2018 году, начинался еще в 2011 году, когда были проведены первые рейды. Тем не менее вполне возможно, что не в этом и состоит непосредственная цель. Простые разговоры о расследовании — которые никогда, возможно, и не приведут к предъявлению официальных обвинений, не говоря уже о штрафах, — может быть просто направлено на то, чтобы не давать Москве расслабиться.

По словам Райли, угроза расследования со стороны Комиссии «усиливает давление на Россию и Газпром с тем, чтобы они поставили на европейский рынок больше газа».

Европейская комиссия может наложить штраф до 10% от оборота компании за финансовый год. Хотя в 2018 году Газпром избежал такой серьезной опасности, он был вынужден отказаться от тактики «разделяй и властвуй» в Восточной Европе, где он мог диктовать цены для каждой страны. Начатое ЕС разбирательство подтолкнуло его к тому, чтобы больше не писать договоров, в рамках которых страны региона не могли перепродавать газ соседям.

Старший советник США по глобальной энергетической безопасности Амос Хохштейн заявил 25 октября, что у России есть газ, необходимый для поддержания поставок.

«Если у России есть газ для поставки [в Европу] через «Северный поток — 2», о чём они и говорят, это означает, что у них есть газ для поставки его через украинскую [систему] или другие трубопроводы … это то, чего мы ожидаем, и то, что я думаю, должен ожидать любой открытый свободный рынок», — заявил он.

Одна нога на шланге

Одной из наиболее серьезных проблем Газпрома является то, что покупатели с долгосрочными контрактами имеют положения, связывающие цены со стоимостью газа на открытом спотовом рынке. Если Газпром поставит на рынок больше газа, это снизит цены не только на открытом рынке, но и в отношении его долгосрочных контрактов.

Любое новое дело против Газпрома действительно может быть более сложным из-за различных видов продажи газа и рассматриваемых контрактов. Разбирательство 2012−2018 годов было сосредоточено на том, как Газпром втягивал страны в ловушку «недобросовестных» контрактов. Нынешние же возражения больше связаны с ограничениями предложения на открытом рынке, что может оказаться более сложной территорией для доказательства злоупотребления доминирующим положением.

«Хотя Газпром выполнил свои долгосрочные контракты с нами, он не отреагировал на более высокий спрос, как в предыдущие годы», — заявила председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен.

Объясняя затруднительное положение Газпрома, Джек Шарплс, научный сотрудник Оксфордского института энергетических исследований, отметил, что в прошлом году, когда цены были на минимальном уровне, ситуация резко изменилась, и заявил, что у российской компании нет договорных обязательств предлагать больше газа.

«Контраст между 2020 и 2021 годами не может быть более отчетливым: в прошлом году, когда европейский спрос сокращался, а биржевые цены находились на рекордно низком уровне, у Европы не было проблем с индексацией своих долгосрочных контрактных поставок от Газпрома, а европейские компании были счастливы в полной мере использовать гибкость своих контрактов, чтобы брать меньше газа у Газпрома. Год спустя, когда биржевые цены достигли рекордно высокого уровня, хотя мы хотели бы, чтобы Газпром предлагал больше объемов на европейский рынок, мы должны помнить, что они фактически не обязаны это сделать», — отметил он.

Россия утверждает, что ее поставки отстают от показателей предыдущих лет, потому что она всё еще заполняет внутренние хранилища, но экономист по энергетике, регулярно консультирующий участников европейского газового рынка, подчеркнул потенциальные антимонопольные проблемы.

По его словам, вполне вероятно, что Газпром сейчас занимается максимизацией прибыли — если бы он приносил больше, он, вероятно, уменьшил бы свою прибыль, и это своего рода злоупотребление рыночным потенциалом. Прекращение поставок для поддержания высоких цен де-факто антиконкурентно. Он подчеркнул, что «огонь» разжег не Газпром, однако он стоит «стоит ногой на шланге».