Скелеты донской медицины и шесть рукопожатий

В 2010 году к донскому облздраву возникали вопросы. В тот год в июле правоохранители приступили к проверкам в министерстве сразу после заявления президента РФ — на тот момент Дмитрия Медведева — о завышенных ценах при закупках томографов в ряде областей России, в числе которых он назвал и Ростовскую область. Однако, несмотря на то, что именно Татьяна Быковская возглавляла министерство, разбирательство ее не задело. В апреле 2011 года изданию «Ведомости» свой источник в ГУВД поведал, что по делу о «Злоупотреблении должностными полномочиями» проходит заместитель Быковской — Василий Кравченко и начальник отдела централизованных закупок министерства Марина Липовская. Суммой ущерба федеральному и областному бюджетам называлось в общей сложности 120 млн рублей. В конце прошлого года вновь заместитель Быковской и начальник отдела закупок, но на этот раз и сама министр оказались под следствием, после чего Татьяна Быковская вернулась в свое кресло. Как будто есть у нее свой охранитель. А сейчас, после смерти пяти пациентов-ковидников, предположительно, умерших от нехватки кислородных мощностей в больнице, спустя 16 дней Татьяна Быковская ушла в отставку по собственному желанию — в связи с выходом на пенсию. Так, не под самым хорошим соусом, и закончилась эпоха управления здравоохранением донского региона Татьяны Быковской.

К слову, назначенная в далеком 2004-м году еще самим Владимиром Чубом в пору его губернаторства, ей удалось пересидеть трех федеральных министров. То есть министры здравоохранения России менялись, а региональный продолжал служить. Значит, федеральных — всё устраивало. Значит, всё шло тем путем и курсом, которым и должно было идти. И устраивало не только федеральных министров, но и пришедшего на смену Чубу Василия Голубева. Ну, или снова возникает мысль — есть у госпожи Быковской какой-то охранитель. Либо чиста перед законом и прежде — совестью, а медицина в области находится на должном уровне, насколько, конечно, это возможно в существующих условиях. Бывает ли такое в принципе? Может, донские жители не имеют претензий к качеству медицины? Имеют. Похоже, не имеют те, кто свой среди своих, — по принципу шести рукопожатий. Всегда полезно на Дону иметь своего «человечка» для решения тех или иных проблем. Плохо это или хорошо? Ну, как есть и, в принципе, отдельный разговор, потому как есть регионы, где с медициной и убылью населения несравнимо хуже, а чтобы судить однозначно, нужно проводить подробные исследования всех ключевых показателей региона и изучать условия, при которых эти показатели сложились тем или иным образом. При этом не стоит забывать, что за регионом тянется шахтерский шлейф с его моногородами, экологией, безработицей и, соответственно, — оттоком населения. Однако если говорить с точки зрения ключевых жизненно важных вопросов, к которым относится медицина, то однозначно плохо — плохо иметь возможность решить свои проблемы по принципу шести рукопожатий. На третьем, четвертом или пятом звоночке «человечку» связь может оборваться, помощь может опоздать.

Похоже, что смерть пациентов ростовской «двадцатки» может стать переломным для складывающейся годами донской системы здравоохранения, что вместе с тем повлечет, очевидно, и передел во многих коммерческих сферах, так или иначе связанных с этой сферой. Только различные высказывания в СМИ тех или иных чиновников или рядовых врачей уже вскрывают довольно странные обстоятельства, которые априори, самим своим наличием, то есть имея место быть, говорят о том, что есть в системе сбой. Из всех тех заявлений, что звучали в СМИ, пожалуй, достойными особого внимания могут быть лишь несколько из них. Отсюда следует задать вопросы тем, кто находился и находится внутри системы. Так, например, Надежда Левицкая, покинувшая одновременно с Татьяной Быковской пост начальника Управления здравоохранения донской столицы, ранее говорила о том, что «в день проверки мы выявили нарушения в графике дежурств, в том числе в «красной зоне». В нём числились сотрудники, находившиеся на тот момент в отпуске, а также стояла фамилия завотделением, который находился на больничном». Как такое в принципе возможно? Может, «красная» вовсе и не такая уж красная зона в Ростове, раз в больнице могли себе позволить подобную вольность? Или же элементарно больнице не хватает людей, при наличии-то в самом Ростове-на-Дону медицинского вуза. Кстати, и здесь может быть свой сбой в системе. Нередко от ростовчан можно услышать разговоры о том, что дорого учиться в ростовском — дешевле, например, в воронежском. Об официальной ли плате или неофициальной может идти речь, сказать сложно. Среди ростовских же врачей можно услышать о круговой поруке, мешающей работать, и сложных условиях работы, подразумевающих высокую нагрузку за несоизмеримую с ней плату. Но, это к слову. В каждой сфере и на каждом предприятии всегда найдутся те, кто недоволен, а потому отложим в сторону обсуждение этого момента, так как только компетентные органы могли бы разобраться в ситуации, причем по заявлению же недовольных, но не спешащих это делать. Между тем о нехватке врачей говорила и заместитель главы администрации Ростова Елена Кожухова, предложившая журналистам и различным, так сказать, комментаторам в сети поработать санитарами. Спрашивается, а что, ростовский вуз, как и базовый медицинский колледж, перестали уже выпускать специалистов? Или специалисты не хотят работать на Дону?

Обращает на себя внимание и заявление фактически главного свидетеля ситуации — врача анастезиолога-реаниматолога Артура Топорова. Собственно, если бы не его заявление, то смерть пациентов «двадцатки» осталась бы незамеченной, став частью общей статистики умерших в стране от ковида. И это же заявление, получившее широкий резонанс в СМИ, местные чиновники поспешили назвать фейком, потому что в официальных документах, которые сейчас изучаются силовиками, отсутствуют какие-либо записи, подтверждающие слова реаниматолога, дежурившего в ту ночь. Собственно, на этой почве, как следует из сообщений местных СМИ, возникли подозрения, что в историях больных произошел подлог — данные, фиксирующие перебои с подачей кислорода, которые заносил Топоров в карточки больных, исчезли. То есть система, в принципе, подразумевает возможность внесения или удаления данных? А бесперебойного видеонаблюдения в больницах система не подразумевает?

И еще о паре ключевых моментов. В разговоре с журналистами в ходе онлайн-конференции под названием: «Ковидный мор в Ростове: больным не хватило кислорода или fake news?», заммэра Ростова-на-Дону Елена Кожухова заявила, как следует из цитаты, приведенной изданием «bloknot-rostov», что, «даже если исходить из публикаций в СМИ и докладов врачей, была остановка подачи кислорода, такое бывает. У нас в жизни происходят разные трагедии — падают самолеты, другие какие-то ЧС. На этот случай в больнице имелись средства для действий в таких ситуациях. И по какой причине не использованы имеющиеся возможности, установит следствие. Кроме того, факт подключения резервной рампы не установлен. Более того, известно, что врачи, дежурившие в ту ночь, не смогли запустить рампу из-за отсутствия ключей». Отсюда следует, что чиновница так или иначе уже возлагает вину за произошедшее на работающих в ту ночь врачей и тех, кто по какой-то причине не оставил ключи от некоего помещения или оборудования, если в принципе какая-либо инструкция (какая-то же всё-таки инструкция должна быть) предусматривает необходимость наличия в больнице резервных ключей от всех «дверей». Хотя Топоров говорил, что в ту ночь резервы кислорода закончились. Они не были рассчитаны на тот объем, который требовался.

Но более всего обращает на себя внимание момент присутствия в ту ночь среди больных и умерших пациентов самого главврача «двадцатки». По словам Кожуховой, гавврач Юрий Дронов лечился в своей больнице, а уже после излечения от коронавируса был переведен для реабилитации в областное медучреждение. По сообщениям источников вышеуказанного издания, Дронов, как и скончавшиеся пять пациентов, также испытал в ту ночь гипоксию. Но, заметим, выжил, оказавшись позже в другой больнице. То есть на Дронова хватило кислорода, тогда как на остальных больных — нет. Или не было никакого дефицита кислорода? А может, Дронова перевели в другую больницу в качестве доказательства, что смерти случайны, есть вот, мол, вылеченный и выживший пациент, остальные оказались менее живучими?!

Судя по всему, кто-то очень сильно перевирает обстоятельства той ночи. Понятно, что сидеть в темнице сырой мало кому хочется, да и врагу не пожелаешь такой участи. Но факт остается фактом — зафиксированы смерти пяти человек, есть показания того, что не хватило кислородных мощностей, и есть масса других непонятных составляющих, прояснить которые могли соответствующие экспертизы. Однако, как заметили местные журналисты, работа в этом направлении шла неспешно. А чиновники рапортуют о наличии в ростовской системе здравоохранения всего необходимого для борьбы с ковидом. Хотя не так давно, еще до случившегося происшествия, один депутат сообщил, что попасть на компьютерную диагностику (КТ) в Ростове-на-Дону нереально в короткие сроки, как минимум нужно выждать пару недель, и это при наличии зарегистрированных в области больных ковидом, когда счет идет на дни. Видимо, чтобы сделать КТ, нужно сначала совершить шесть рукопожатий. Вот такие дела и такая медицина. Страшно!