Наверно каждый родитель, с момента зачатия чада своего, чувствует, как подобно дамоклову мечу висит над ним вопрос: будет ли он высшей образованностью почтен? Или участь смиренных маргиналов, не дай Бог, будет ему причтен?.. Где и в какой области он будет почтен, это уже вопрос вторичный.
Новая пост советская эпоха обернулась для страны и народа полномасштабным кризисом всех сфер жизни. Как известно термин «кризис» происходит от существительного η κρίση («икрейси»), которое переводится с греческого как «суд». Новое время всегда обличает, судит и раскрывает прошлое в контексте своего видения и целеполагания. Абсурдность самой идеи коммунизма была для многих очевидна в конце 80-х. Хор критики на все голоса распевал более детально абсурдность советского бытия, убогость и казарменное однообразие жизни рядовых граждан. Однако еще не все тогда вполне осознавали, какие лихие 90-е ждут впереди. Все рухнуло. Рухнуло и образование.
О «прекрасном» советском образовании и о кошмаре российской действительности не говорил разве что ленивый. В нынешнее время эта тема уже набила оскомину. Такое ощущение, что все просто плавает в этом «образовании и воспитании». Если о какой-то проблеме говорят так упорно и долго, то значит, либо сдвигов никаких нет, либо мы не то делаем, не туда идем, или не о том говорим. Очевидно, что проблема кроется глубже функционально-методических и иных внешних организационных способов решения. Они, несомненно, нужны, как руки и ноги голове. Но интуиция подсказывает, что гордиев узел замотался не в тактических вариациях. Где-то в корне дает осечку подход к самой проблеме.
В свое время наш великий соотечественник Николай Иванович Пирогов серьезно задумался об этом. В первой своей «педагогической статье» под названием «вопросы жизни»1 он затрагивает филосовско-экзистенциальную сторону образования:
- К чему вы готовите вашего сына? - кто-то спросил меня.
- Быть человеком, - отвечал я.
- Разве вы не знаете, - сказал спросивший, - что людей собственно нет на свете; это одно отвлечение, вовсе не нужное для нашего общества. Нам необходимы негоцианты, солдаты, механики, моряки, врачи, юристы, а не люди.
Правда это или нет?
Мы живем, как всем известно, в XIX веке, "по преимуществу", практическом.
Отвлечения, даже и в самой столице их, Германии, уже не в ходу более. А человек, что ни говори, есть действительно только одно отвлечение.
Иными словами образование в двадцать первом веке не видит в человеке человека, не создает его, не «образовывает». Оно создает профессионалов, утилитарных функционеров. Человек, как четко спрограммированное функциональное приложение, цель и смысл и ценность которого, в максимально эффективной функциональной отдаче. Далее Пирогов отмечает, что современное ему образование (это еще XIX век) с ее прагматическим реализмом, конечно, превосходит по силе и влиянию времена древние. Но неоспоримым преимуществом последних была большая заинтересованность духовно-нравственной натурой человека.
Что это значит? В любой сфере человеческой деятельности мы ищем и пытаемся найти объективные закономерности, соблюдая которые мы можем достигнуть блага. Говоря об образовании и воспитании, важно обратить внимание на сами термины, дающие нам подсказку: «образ» и «вос-питание». Здесь мы вступаем в область законов духовных. И одним из ключевых законов является «закон непрерывного экзистенциального динамизма». В библейской терминологии оно выражено повелением Бога Адаму «хранить и возделывать» эдемский сад (Бытие 2:15). Иначе говоря, функционально-социальная эффективность человека без четкого понимания и видения им конечной цели и смысла его жизни, ведут к нравственной деградации и обесчеловечиванию. Что особенно хорошо показал на XX век.
Фундаментальный духовный закон «непрерывного экзистенциального динамизма» ставит ребром вопрос, не о бесчисленных способах утроиться под солнцем, реализоваться, а вопрос: ЗАЧЕМ? И «какая польза человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем» (Еккл. 1:3)? И если «участь сынов человеческих и участь животного – одна участь.., и нет у человека преимущество перед скотом, потому что все – суета» (Еккл. 3:19). Этот вечный и главнейший человеческий вопрос напрочь забыт и отсутствует в школах, его нет в колледжах и университетах. Разве что на семинарских полях интеллектуальных игрищ по философии.
Христианство говорит, что без религиозного осмысления жизни, ее конечной цели в контексте вечности, без её рефлексии перед лицом Того, Кто есть сама Жизнь и неизменный Смысл, невозможно соблюсти этот непреложный закон жизни. Пирогов отвечает на этот вопрос так: «О если бы, хотя бы слабый проблеск идеи бессмертия озарял наши умы и наши мысли, то последующие поколения с благоговением бы преклонились перед теми достижениями, которые свершили мы». И не случайно, что Фауст у Гете,
Богословием овладевший,
Над философией корпевший,
Юриспруденцию долбивший,
И медицину изучивший
Пришел к печальному выводу, что «однако же, при этом всем, как был, так и остался дураком». Христианство предлагает человеку опытным путем убедиться в возможности жизни не «по стихиям (конъюнктуре – прим авт) мира сего» (Колл. 2:8), а жизнью где «смерть и время уже не царствуют на земле», но царствует «неподвижное… Солнце любви»2.
1 Пирогов Н. И. Вопросы жизни. Современник. 1856. № 8.
2 Из стихотворения В. Соловьева: «Бедный друг! Истомил тебя путь…»
Комментарии читателей (0):