Государственный переворот и его мифы

Государственный переворот - сложный предмет для изучения. Это не просто изящное словосочетание, а значительная научная проблема, которая требует знаний в гуманитарных и социальных науках, а также политического чутья. Исписаны сотни томов о том, как элита в разные исторические эпохи свергала режимы для приумножения своей власти. Так было в Древнем Китае, Греции, Риме и Византии, так происходит и сейчас. Едва ли мы найдем в прошлом сочинения, где в точности описывались бы методики переворотов. Историки предпочитали больше писать о самой власти, нежели говорить о том, как она доставалась. Все изменилось в XX веке, когда в свет вышли работы Курцио Малапарте, Саула Алинского, Джина Шарпа и Эдварда Люттвака. Заметим, что лишь первая фамилия в этом списке принадлежит итальянцу. Гегемонию в данном сегменте общественно-политической мысли удерживают американцы. И этому есть разумное объяснение: США по сих пор пытаются утвердить свое преобладание в международных делах, не говоря уже о прошлом столетии, когда американский капитал находился в постоянном поиске приложения своих финансовых ресурсов. С учетом того, что арабо-мусульманский мир с 2011 г. пребывает в состоянии хаоса, Россия остается последней страной за пределами исторического Запада и мусульманского Востока, на которую объявлена "охота". Единственное, что нам остается делать - обороняться. Но как? Попробуем разобраться и развеять некоторые мифы.

Миф № 1: "Для свержения власти нужны социальные предпосылки"

Оставим в покое Карла Маркса и Владимира Ленина. Автор этих строк не подвергает сомнению их таланты и заслуги перед историей, но "материальные производительные силы общества", вступающие "в противоречие с существующими производственными отношениями", здесь вовсе не причем. Ни одной "социальной революции", порождающей "переворот во всей громадной надстройке", не произошло за весь XX и текущий XXI век. По данным ООН, на планете от голода страдают более 854 млн человек, что больше общей численности населения Соединенных Штатов, Канады и Восточной Европы. Несмотря на эти фантастические цифры в мире еще не произошел переворот, вызванный ростом цен, нехваткой продовольствия на прилавках или лекарств в аптеках. Однако это не означает, что голодные бунты и восстания не угрожают власти. Напротив, они подтачивают веру в режим, хотя сами по себе хаотичные народные массы не могут служить источником политических изменений: их проще всего подавить с помощью армии и полицейских формирований. Насилие против насилия. Ничего сложного. Только в Китае с начала мирового финансового кризиса 2008 г. зафиксировано более ста голодных бунтов. Разве они что-нибудь изменили?

Мифы о социальных предпосылках переворота всегда распространяет новая власть, когда заказывает у историков очередной учебник для старших классов и вузов. Хотя при должном будировании или "мятежном роении" через социальные сети, как называл этот процесс австралийский психолог Фредерик Эмери, тема роста цен на продовольствие может мобилизовать в кратчайшие сроки значительное количество людей. Чего уж тут говорить? Каждый из нас несколько раз в неделю ходит в магазин за продуктами и мгновенно ощущает эффект от инфляции и роста цен на товары первой необходимости, который зачастую не имеет никакого отношения к валютным колебаниям. Тема опасная. Власть и бизнес должны помнить, что реальную угрозу представляет лишь та "общественная транзакция", которая затрагивает большинство населения.

С одной стороны, сложно себе представить, что народ, переживший Великую Отечественную войну с блокадой Ленинграда, может пойти против власти только из-за роста цен на колбасу и хлеб. А с другой стороны, многому ли мы научились у этого поколения героев? Хватит ли нам мудрости и терпения? Государству следует усилить общественный контроль за ценообразованием, привлекая к этому процессу ряд федеральных СМИ, которые будут мониторить цены на прилавках в различных регионах страны с помощью своей разветвленной сети корреспондентов. К примеру, ИА REGNUM уже длительное время работает в данном направлении, публикуя на ежедневной основе положение по ценам в разных частях России. Не стоит полагаться на то обстоятельство, что у ФАС неделей ранее сократилось число обращений граждан.

Кстати, опыт Ирана, субсидирующего цены на хлеб и топливо может пригодиться. В 2007 г. автозаправочные станции и продуктовые витрины Тегерана испытали на себе всю силу народного гнева. Знатоки мировой экономики также вспомнят волну переворотов 2011 г. на Ближнем Востоке и в Северной Африке, когда к концу 2010 г. цены на пшеницу подскочили до двухлетних максимумов, что отражено в продовольственной программе ООН. Тогда Россия, один из крупнейших игроков на мировом рынке зерна, была вынуждена ввести под влиянием засухи запрет на его экспорт с 15 августа по 31 декабря 2010 г., а арабская молодежь припомнила президенту Туниса Бен Али высокие цены на хлеб.

Итак, вывод №1: социальные предпосылки - не причина государственного переворота, а всего лишь один из инструментов мобилизации общества.

Миф № 2: "Смену режима можно было предсказать"

Оговоримся сразу: переворот можно почувствовать в воздухе, в градусе его напряженности, но его точное время предсказать невозможно. Это не бомба с запущенным таймером, как нам объясняют любители политической арифметики.

Противник может использовать любое событие для создания информационного повода в социальных сетях или же создать это событие самостоятельно в удобный для него момент. Все решает конкретный психологический контекст - "эмоция", считает глава сербского Центра прикладных ненасильственных акций и стратегий (CANVAS - the Center for Applied Non-Violent Action and Strategies) Срджа Попович. В борьбе за власть побеждает тот, кто сумел создать эмоциональный фон, поддерживающий единение протестной толпы как можно дольше. Для этого нужны события, провоцирующие восторженно-возбужденное состояние - экзальтацию. Яркий пример - акт самосожжения, совершенный 4 января 2011 г. Мозаммедом Буазизи, тунисским торговцем из города Сиди-Бузид. Молодой человек стал героем революционной хроники, символом борьбы с "кровавым режимом". Журнал Time, назвавший Баузизи человеком года, в меньшей степени обратил внимание на тот факт, что причиной его поступка послужила бытовая ссора с руководством рынка, а не борьба с президентом Бен Али.

Вывод №2: реальная дата начала переворота известна только организаторам, которые способны создать для локального события национальный и международный контексты. Отечественная разведка должна уcилить оперативное взаимодействие с федеральными СМИ.

Миф № 3: "Власть достается на площадях: выигрывает тот, кто выведет большее количество своих сторонников на баррикады"

Этот миф преобладает среди большинства сторонних наблюдателей. В России он активно используется некоторыми СМИ для создания рейтингов оппозиционным политикам. Хотя в некоторых случаях, подобный "ореол всевластия" порожден незнанием предмета. Миф о площадях - элемент "революционной романтики", который чаще всего поддерживают те, кто уже пришел к власти, но пытается "замести следы". Намного удобнее сводить все к "народной стихии": только так можно избежать разговоров о мятежах и предательстве в рядах свергнутого правительства.

Американский исследователь Эдвард Люттвак, к советам которого прислушиваются многие политики еще со времен президента Роналда Рейгана, предпочитает называть вещи своими именами: "Переворот - проникновение в государственный аппарат небольшой критически настроенной группы, которая использует его, чтобы устранить правительство от контроля над оставшейся частью госаппарата". По словам Люттвака, «цель переворота – разобщить постоянных госслужащих и политическое руководство, а этого обычно не происходит, если они связаны политическими, этническими или традиционными узами лояльности». Уточняется, что для свержения режима недостаточно захватить пару зданий, арестовав несколько политических фигур и «освободив» радиостанцию: «На самом деле здесь имеет место очень опасный и трудоемкий процесс, во время которого нейтрализуются вооружённые силы и другие средства подавления, а политическим силах навязывается временная пассивность».

Вывод №3: Власть получает тот, кто раскалывает армию и спецслужбы, используя лояльные формирования для блокирования коммуникаций современного города и, как следствие, государства. На площадях можно стоять бесконечно. Реальный хозяин ситуации - тот, кто контролирует СМИ и объекты гражданской инфраструктуры, в первую очередь, электростанции.

Миф № 4: "В США невозможен государственный переворот"

Благодаря этому мифу президент США может спать спокойно. Однако и его положение нельзя считать неуязвимым. Как гласит одна из стратегем войны - слабость оппонента заключена в его силе. Американская мощь - армия, СМИ и соцсети, высокая степень интернетизации общества делает его особо чувствительным к событиям внутри страны и за рубежом. Достаточно вспомнить протесты в Фергюсоне, которые спровоцировали волну манифестаций во всех крупных городах страны. Губернатор штата был вынужден ввести в город Национальную гвардию и тяжелую технику. Кроме того, США также страдают от кибератак, которые могут спровоцировать коллапс в управлении вооруженными силами и гражданскими объектами, о чем неоднократно говорил экс-сотрудник АНБ Эдвард Сноуден.

Военные не скрывают внутренних угроз, которые для них предстают скорее в образе народного восстания, нежели в форме государственного переворота. Еще в 2008 г. глава Объединенного комитета начальников штабов, адмирал М. Маллен предупредил, что «финансовых кризис - важнейшая угроза национальной безопасности США, затмевающая вызовы, исходящие из Ирака и Афганистана», и его последствия могут привести к еще «большей нестабильности». Тогда силы Национальной гвардии были приведены в положение боевой готовности.

Вывод №4: Государственный переворот имеет универсальную технику, которая не знает национальных границ и особенностей. Мораль революции состоит в следующем: "Не желай другому того, чего не хочешь, чтобы случилось с тобой".